Борис Рублев - Три нуля

– — – — – — – — – — – — – — – — – — – —

– — – — – — – — – — – — – — – — – — —

Усилием воли мысли о нежных чувствах к Элое удалось перевести в более прагматичное русло.

Во-первых, нужно было немного разобраться с тем, что здесь происходит, чтобы понять, как можно действовать. Что в первую очередь бросается в глаза: они все молодые, полностью отсутствует старшее поколение. Куда – то оно ведь должно деваться. Творец, похоже, эстет и хочет, чтобы его творения были красивыми и задорными, прям как доктор сидоров рассказывал – бижутерия для райского сада. Всех, кто старше определенного возраста он как-то с этой планеты убирает. Что еще сразу заметно – они действительно не знакомы с понятием грех, абсолютно не запуганы. Значит у них нет религиозного культа, то есть они, конечно, верят в творца и даже с ним общаются, но его не боятся. Местные жители так запросто приходят к нему петь песенки и просить принести нужные предметы, что может показаться, что речь идет о каком-то соседе, у которого можно просто по дружески попросить соли, которой неожиданно не оказалось в доме, когда яичница уже остывает на столе. Вместе с тем их никто не пугает адом, не пытается сделать смиренными и послушными, поэтому у них такой простой и незамысловатый нрав.

Теперь самое главное – с чего можно начать???

Здесь он остановился в своих размышлениях, мысли забегали вихрем сознание помутилось, веки плотно сомкнулись, и Владлен погрузился в глубокий сон.

Владлен открыл глаза от того, что его дергали за плечо. Вставай, повторял голос, звучавший как будто из туннеля. Он повернул голову в сторону, откуда доносилась помеха его сна и увидел молодого человека, который вчера встретил его у входа.

– Пора к столу, сказал человек.

– доброе утро по своей земной привычке произнес вчерашний неожиданный гость. Продрав глаза, Владлен встал с соломенного настила надел, лежащие рядом вещи и последовал за своим новым знакомым.

Когда он вышел в столовую комнату, вся община, сидела уже за столом и завтракала. На столе стояли большие нарезанные буханки хлеба, в мисочках рядом стояло масло и в кружках был налит какой-то напиток, по вкусу и консистенции напоминающий квас. Владлен подумал про себя, «вот сейчас подкреплюсь и начну думать, с чего здесь можно начать обучать их здоровому человеческому эгоизму.» Опыта в подобной деятельности у него еще не было и план он для себя составить не успел, поэтому требовалось некоторое время для осмысления происходящего.

– тебя как зовут, спросил Владлен своего нового знакомого.

– Тиноем меня кличут

– а меня Владленом, представился гость.

– чудное имя, что-то я раньше таких не слыхал.

– вот так вот меня мамка с папкой назвали

Тиной недоуменно уставился на собеседника,

– какие мамка с папкой, в его глазах читалось явное недоумение.

Владлен слегка замешкался,

– ну как какие, родные мать и отец.

– да ты что, с удивлением произнес Тиной, а как это? Нам всем дает имена наш творец. А почему тебе мамка с папкой имя давали?

«Такс, что же ему можно ответить- подумал Владлен- с одной стороны любопытство – это очень положительное качество, пытливость ума ведет к прогрессу, а прогресс отдаляет людей от бога. Поэтому не буду душить это начинание на корню, пусть товарищ мучается в догадках.» еще Франс Анатоль говаривал «Искусство обучения есть искусство будить в юных душах любознательность и затем удовлетворять ее»

– это я тебе потом как-нибудь расскажу, а теперь скажи ты мне, чем вы тут целый день занимаетесь? Что делать будем?

– а разве у вас не тоже делают, что и у нас, разве вы чем-то другим занимаетесь целый день

Мы должны поле пахать, пшеницу сеять, говорить с творцом и праздновать Марашну.

– а когда вы празднуете Марашну, поинтересовался Владлен, пытаясь таким вопросом как-то приблизиться к пониманию сути какого-то деяния, которое занимает почетное место в жизни этих людей, наряду с молитвами и добыванием хлеба насущного.

– так вот сегодня и празднуем, вечером пойдем к Карвегам будем с ними Марашну отмечать.

«значит, сегодня вечером я узнаю что-то важное об укладе этих племен. Может это приведет меня к каким-то идеям, с чего я могу начать действовать» подумал про себя Владлен.

После завтрака инопланетный гость со всеми жителями поселка отправился на поле собирать урожай. Сельскохозяйственные работы здесь велись обычным способом – никаких машин или механизмов, все делалось с помощью Простых мотыг, плугов и прочих незамысловатых приспособлений, которые Владлен знал только с картинок в учебнике истории. Придя на поле, все организованно похватали свои инструменты и пошли делать каждый свое дело. Командиров и указчиков здесь не было, каждый находил себе полезное место и выполнял свою работу, никто не филонил, не отсиживался, перекуров лишних не делал, работа ладилась, как в часовом механизме. За день многое успели, но Владлен не был специалистом по части сельского хозяйства, поэтому только в меру своего школьного образования понимал, что они делали. Успели серпами срезать пшеницу на поле, уложить ее в снопы, наверное, чтобы просохла, после чего отправились на другое поле, там нужно было с помощью мотыг отделить зерна от плевел и отвезти пшеницу на помол. Нужно было себе признаться, что к физической работе его организм был не привычен и ближе к вечеру, когда все работники шли с поля домой, Владлен отчетливо почувствовал как ломит кости и хочется уже куда-то прилечь. А тут еще Марашну какую-то нужно праздновать. Радовало одно – кормили здесь не то чтобы изысканно, но все же вкусно. На современном сленге это в мире гламура называется аутентично. Или же это просто была самая желанная еда за последние годы, поэтому ему показалось, что она была просто великолепна на вкус. Простые каши, пару сортов местных овощей сыры да хлеб с маслом – вот и все очень простое меню, но Владлен пока пережевывал кусок теплого хлеба, мог поспорить, что ощущал на языке каждый витамин, который пробирался к нему в организм, чтобы подпитать его силой и энергией. А вместо энергии, которую он рассчитывал получить от употребленных калорий, ужин отобрал у гостя последние силы и организм заявил о своем праве на покой для переваривания и усвоения принятой пищи. И пока все прихорашивались к празднику, Владлен тихо сидел в углу и размышлял