Юрий Швец - Рок. Шаги в вечность. Книга 4. Том 2 «Уход Льва»

Гамилькар смотрел на Гикета с пониманием во взгляде. Он, зная его долгое время, читал в поведении того, нескрываемые мучения совести…

– Я понял, Гасдурбал! Не будем рвать себе сердца! Этими стенаниями делу не поможешь. – Перебил Гасдурбала Гамилькар Барка. – Надо думать, как сохранить то, что мы с тобой, так долго строили, возводили, растили… Твои дети – мои внуки! В этом раскладе ничего не изменилось. Изменения прошли в наших сердцах, душе и сознании. Болезненные изменения. Можно сказать, неизлечимые, для меня… и Оттии. Ты же должен беречь свой Род. О нашем Роде позаботимся мы сами. Но меж нашими Родами общее дело! О нём и подумаем… Но, о боли в сердцах внуков, коя обязательно проявит себя, дав о себе знать, надо тоже подумать… Эх! Какие же мы с тобой глупцы, Гасдурбал!..

Оба молчали, уставившись в «пустоту».

– Что будем делать?.. – Решил нарушить молчание Гикет.

Он испытывал огромное уважение к своему пока ещё тестю, и готов был подчиниться его любому решению.

– … Оттия отвергла меня как мужа… Несмотря, на то, что я ссылался в нашем разговоре с ней, на пример Саламбо и Нараваса. Я пытался говорить с ней, как можно спокойней…

– Зря, ты сказал ей об этом! – Перебил его Гамилькар, поморщившись. – Это ей только усилило боль… Она всё время ставила меня в пример другим. Пример, рухнул в её глазах.

Гамилькар обхватил голову руками.

– Сколько раз я уже себя казнил за эти месяцы?! Казнил за то, что не женился, как мне советовали сделать многие… Женившись, я бы, может быть, снял остроту сегодняшнего момента?! Может быть… Но… как я мог жить с такой женщиной? После Клариссы… Нет. Я пытался настроить себя на это… но как только прикасался к другой… всплывала она. Я не мог забыть её! Она в моём сердце до сих пор. Мне, даже сейчас, кажется, порой, что она, вот так же внезапно, как это было раньше, зайдёт ко мне в любую минуту! Без всякого раздумья… Возьмёт и зайдёт. Будь-то военный Совет или другой, не менее важный… скажет мне на ухо совсем иное… Или, войдя, громко рассмеётся, увидев столько собравшихся людей… Да… Жизнь чрезвычайно сложна. Женившись, после гибели Клариссы, я бы отнял, сейчас, у Оттии, эту «платформу» восприятия произошедшего… Её не было бы… Но… я глупец. Надо было пересилить себя. Преодолеть… – Гамилькар опустил голову.

Гасдурбал, испытывая похожие чувства, смотрел на Протектора, не находя слов поддержки, из-за чувств, кои «грызли» его сознание. Он в муках, ждал, когда его тесть выйдет из состояния мучительных размышлений.

– Что Оттия, сейчас, делает? – поднял голову, Барка.

– Она?! – переспросил Гасдурбал, – Мне донесли, что не отходит от раненого Ферона.

– Ах… да… – Гамилькар, будто бы вспомнил о чём-то. – Я его отправил в Кастулон. И сам попросил об этом.

Гасдурбал загорелся лицом.

– О чём? – вымолвил он в оторопи. – Чтобы она помогала своему любовнику?! Она при всех выказывает свои чувства к нему! Ничего не стесняясь!

Гамилькар не понял Гасдурбала.

– О чём ты? Какая любовь? – он посмотрел на Гасдурбала, и тот понял, что Стратег ничего не знает об этом.

Гасдурбал, тут же пожалел о сказанном, ибо понял, что это известие, сейчас, ещё больше ударит по отцу Оттии.

– Говорят, что она выказывает симпатию, к Ферону. Одна из её служанок, так сказала… – попытался смягчить известие Гикет. – Я думаю, что здесь есть доля правды. Оттия сильна духом и, если, решила от меня отвернуться, сделает это открыто. Тем более, она в юности испытывала к нему влечение… Всё, в сложившейся ситуации, разворачивается к этому. Они могут «снюхаться»…

– «Снюхаться» – перебил его Гамилькар. – Как «снюхался» ты с дочерью Титея? Выбирай выражения, Гасдурбал. Я не знаю, как реагировать на это известие. По законам Рода и крови – это идёт в разрез их Конов. И ты это знаешь. Но и мы с тобой совершили «нечто», что не вкладывается в их Коны. И все понесём кару! Это, несомненно. Не будем судить то, что не в наших задумках. Видимо, здесь, вступили в действие уже не наши воля и разум. Ума, как ты знаешь нам не хватило. А каналов разума, по которым бы пришла подсказка… для этого, оказалось слишком мало. Слишком. Мы забыли о Родовом оуме. И получили… зеркало. Это, зеркальное отражение, того, что мы с тобой сделали! Зеркало. Не иначе… Если бы, здесь, был мой брат, я бы сейчас выслушал столько «добрых» слов… из его уст! И все бы были правильными… Все! Что касается, Ферона, то я никогда не поверю, что он, пошёл на это ради расчёта! Уж поверь мне, Ферон, здесь чист и, если меж ними блеснула искра – зажгли мы её сами. Я и ты.