Павел Горбачев - Время 8:18

Марат все-таки нашел в кармане куртки то, что искал. В руках он держал мобильный телефон.

– Ноль часов… ноль минут… Секунды не идут! – последние слова он произнес почти шепотом.

– Глюк телефона? – Егорыч привычно предположил неисправность в компьютерной системе. Его айтишная сущность пришла в себя самой первой.

Все сразу стали искать часы и мобильные телефоны. Оказалось, что на всех часах, даже на Генкиных стрелочных, время одинаковое – ноль часов и ноль минут. И секунды не идут.

– А сеть у кого-нибудь ловится? – Генка крутился на месте, то поднимал телефон над головой, то пристально смотрел на экран с расстояния нескольких сантиметров.

– Сети нет, GPS не ловится, – буднично отозвался Егорыч.

Вдруг Люба истошно закричала. В ее руках пластиковый пакет с шашлыками стал дымиться, плавиться и расползаться. Мясо с кольцами лука упало на землю с громким шипением. От него шел пар.

– Мамочки! Что это?

Никита подскочил к ней и оттащил от расплавляющихся шашлыков. Он взял палку и стал тыкать ей в мясо.

– По виду как будто кислота, но мясо вроде не горячее, – предположил он, – а его в костер никто не ронял?

– Да оно всю ночь лежало вот тут, мы его только что стали убирать от дождя, – Генка стоял рядом с широко открытыми от удивления глазами.

– Смотрите, оно растворяется! – Люба снова вскрикнула и отбежала за дерево.

Действительно, шашлыки изворачивались на земле, словно живые червяки, и растворялись, как будто их поливали сильной кислотой. Но никакого химического запаха никто не чувствовал. Вслед за мясом стал плавиться и исчезать пластик.

– Беда, – очень тихо сказал Марат и сделал несколько шагов по направлению к своему рюкзаку.

– Это я только одна вижу? Я это вижу?! Это галлюцинации?! Я отравилась, ребята! – Люба кричала все истошнее и громче, и ей не нужны были ответы на вопросы, – Мы все отравились! Это несвежие шашлыки или болотный газ! Я буду дышать! У кого-нибудь есть активированный уголь?! Я знаю, у меня есть уголь! Я буду пить уголь! Пейте уголь! Дышите!

У Любы началась истерика, она кричала на весь лес и не замечала ничего вокруг себя. А Генка сидел на бревне, у него с правой руки стекали часы. Он заметил это и стал просто наблюдать за процессом. Сначала расплавился металлический браслет, и капля за каплей металл стекал на землю, при падении капли превращались в мелкий металлический порошок, который растворялся в листьях. Сами часы постепенно превращались в бесформенную массу, циферблат со стрелками напоминал яичницу и стекал по руке в разные стороны. Генка поднял руку и поднес ее к лицу Егорыча. Тот сначала не понял, на что именно надо смотреть. Но когда понял, что металлический предмет плавится и не оставляет на коже руки ожога, то взгляд его стал немигающими, а глаза округлились.

– У тебя и куртка плавится, – произнес он, и Генка тут же стал рассматривать свою одежду. А Егорыч перенес внимание на себя, и обнаружил, что и его собственная куртка тоже рассыпается на куски, превращаясь в пыль. Нитки расходились в стороны, таяли, и ткань рассыпалась в прах прямо на весу.

Люба продолжала кричать и забрасывала себе в рот таблетки активированного угля, а Никита отбросил от себя свой мобильный телефон, который тоже в руках расплавился наполовину.

– Смотрите, что происходит!!! – Марат обратил внимание всех на палатку, которая вдруг покосилась, осела и медленно сползла на землю. В это время все вещи, которые были разбросаны по лагерю, медленно исчезали прямо на глазах, таяли как лед на раскаленной сковородке.

– Это болотный газ, мы умираем! Последние глюки! – Никита держался за дерево двумя руками и кричал куда-то вверх. В этот момент Люба была занята тем, что рассматривала свои джинсы. Они разваливались прямо на ногах, молния разделялась на отдельные зубчики, швы беззвучно расходились, ткань крошилась и падала.

– Обувь! – Марат смотрел на свои желтые ботинки и наблюдал за распадом кожи. Толстый слой верха ботинок скукоживался, будто его нагревали и сушили, нитки становились прозрачными, резина подошвы покрылась сетью мелких трещин. От нее отваливались куски.

– А вещи! Смотрите, все пропадает! – Генка уже стоял полуголый, у его ног лежала бесформенная куча плавящейся органики – это был пакет с продуктами. Вода в пластиковых бутылках просто испарялась, а сами бутылки покрывались мелкими отверстиями и тоже крошились в мелкую пыль.

– Я не хочу! Господи! Боже! – Люба кричала от дикого ужаса, потому что почти вся ее одежда уже превратилась в пыль и труху, она судорожно шевелила ногами, сидя на земле.