Павел Горбачев: Время 8:18

Ладно, думаю я, надо двигаться дальше. Положив пистолет на колоду, я ударной отверткой удалил остатки фиксатора затворной задержки, это такая плоская пружинка в виде скобки, чем-то напоминающая замок от велосипедной цепи. Постучав по затворной задержке со всех сторон и поливая все снова обильно проникающей смазкой, удалось добиться ее подвижности, а впоследствии и удалить эту деталь. Теперь ствол ничем не закреплен с рамкой пистолета, он сцеплен теперь только боевыми упорами с проточками для них внутри затвора. Но затвор никак не хотел двигаться по рамке, а насильно заставлять его это делать я счел излишним приложением сил. Тогда я решил освободить ствол от затвора, а сделать это можно было только из передней части затвора. Пришлось немного попыхтеть и попотеть, но все-таки направляющая втулка, «восьмерка», тоже была удалена, и тогда из недр пистолета удалось достать остатки возвратной пружины вместе с направляющим стержнем. Что же, только сила трения еще держала прикипевшие друг к другу из-за ржавчины детали. Стараясь беречь поеденный временем металл, я стучал по затвору спереди и сзади, всячески раскачивал его и снова заливал в пистолет приникающую смазку. Спустя сорок минут все детали пришли в движение, и пистолет при помощи ударов молотка оказался разобран. Ствол, рамка и затвор как основные части оказались порознь. Состояние металла внутри было превосходным. Это самое главное. И на площадке ствола удалось прочитать заводской номер пистолета! Конечно, боевая пружина ударно-спускового механизма лопнула при разборке. Дело в том, что УСМ пистолета находился в положении предварительного взвода. То есть это оружие перед тем, когда оказалось в болото, было в умелых руках.

– А что ты потом с ним сделал? – спросила Люба, которая все время слушала рассказ с предельным вниманием.

– Да отремонтировал, пружинки заменил и смазал. Все работает, – отозвался Марат, запивая рассказ чаем.

– Ты прямо дома хранишь? – после некоторого молчания подал голос Никита.

– Храню не дома, а сейчас он у меня с собой, – Марат говорил спокойно, без интригующих интонаций и без видимого желания похвастаться.

– Правда? Серьезно? А покажи!

Все наперебой стали просить его, и Марат без промедления пошел к рюкзаку и вытащил из накладного кармана что-то темное, не издававшее в свете костра ни одного блика. Вот он! Пистолет, о котором они только что услышали целую легенду, пошел по рукам. Это был совсем не ржавое копаное оружие, а вполне себе стальной и пахнущий смазкой боевой пистолет.

– Почти все пружинки я заменил на новые, и только затворную задержку с замком новые купил. Все остальное – оригинал. Но пришлось повозиться со сваркой и «болгаркой», чтобы убрать следы ржавчины и глубокие каверны, – Марат стоял над друзьями, которые, сидя перед костром, светили фонариками и рассматривали ТТ.

– Ты из него стрелял? – Люба снова проявила неприкрытое любопытство раньше всех. И все безмолвно присоединились к вопросу.

– Пока не стрелял, патроны дефицитные. Я родные просушил и оставил. Может, завтра днем постреляем, – улыбнулся Марат и сел к костру, – патроны в магазине, так что просто так затвор не дергайте.

Когда пистолет попал в руки к Генке, он аккуратно извлек из рукоятки магазин, отвел затвор назад, проверил патронник и отпустил затвор. Резкий металлический лязг огласил ночной лес, и этот звук тут же потонул в густой чаще. Нажатие на спусковую скобу – и чуть более тихий звук потревожил уши.

– Классная штука, а год удалось установить? – Генка тщательно всматривался в черный пистолет, приближаясь к костру.

– Год 1941, месяц апрель. К сожалению, само клеймо года не сохранилось, но по номеру и буквам стало понятно, что это выпуск 1941 года, и не позже мая, – Марату был приятен разговор на такую специфичную тему, и он искренне радовался тому, что никто из друзей не был противником оружия. А то ведь бывает всякое. Сидишь с человеком за одним столом, а он вдруг после нескольких бокалов пива заявляет, что он ненавидит оружие. Не придаешь этому особого значения, как вдруг в развитии беседы и, уже перейдя на другие темы, этот же человек после пары бокалов пива снова заявляет в категорической форме, что он не любит еще и детей. Конфуз, все переглядываются, но все молчат… Подобного развития событий эта вечерняя беседа у костра, к счастью, не получила, и все еще долго обсуждали тему оружия и оружейного законодательства.

Утро. Сонный лес. Яркие палатки туристов искусственными яркими пятнами оживляют блеклые краски осеннего леса. Небо чистое, солнце едва пробивается на поляну через верхушки елей. Походный завтрак начался как обычно: кто-то один первый встал, зажег костер и начал греметь посудой. Вслед за ним из палаток потянулись остальные, и вот уже через полчаса все собрались у костра и подкреплялись.