Оксана Бельчикова - Мемуары Создателя. Книга 1. Ошибки

Ожидая мгновенной смерти, Антар расслабился и от того больно стукнулся спиной и головой о холодный каменный пол. Над ним закрылась воронка, все стихло. Оглядевшись, он понял, что снова находиться в кристалле Ока Змея. Вспоминая прошлый опыт знакомства с Создателем, он решил постараться использовать все свои шансы в этой Игре. И даже готов был вступить в прения со Змеем!

Превозмогая боль в теле, полученную от падения с высоты, Антар встал и медленно ковыляя, подошел к стене. Ее гладкая, прозрачная поверхность, пестрела в калейдоскопе быстро сменяющихся картинок из жизни миров Хаоса. Гладкие, красноватые стены мерцали множеством граней внешнего мира.

Послышался уже знакомый шелест и тихое шипение наполнило пространство. Устроившись удобно, Змей скрестил руки на груди и внимательно, по – отечески, с любовью и грустью, взглянул на Антара. В его немигающих янтарных глазах сейчас поселилась вся мировая скорбь. Оба молчали. Антар мысленно требовал объяснений, но пораженный взглядом Создателя, не в силах был произнести ни слова. Змей глубокомысленно покачал головой и, словно отвечая невидимому собеседнику, произнес:

– Да, да. Иного выхода нет. Это результат ошибки. Все опять повторяется… Но рискнуть стоит.

Его рука коснулась гладкой поверхности и, словно нащупав невидимую неровность, пальцы впились во что-то и Змей с силой вырвал из стены конусообразный красноватый кристалл. Дыра сразу затянулась. Кристалл он подал Антару. На ощупь камень был теплый и пульсировал, словно живое сердце Хаоса. В руках Владики он вдруг вспыхнул алым пламенем. По телу прошел электрический разряд. Камень чуть вздрогнул в руках и забился в ритме его сердца. По его поверхности прошли темные всполохи, уходящие к центру. Вскоре кристалл перестал светиться, но теплота и ритмичное пульсирование остались. Антару показалось, что кристалл стал частью его самого, или он стал частью кристалла. Кристалл пульсировал в ритме его сердца, он жил одной с ним жизнью. Антар стал мысленно погружаться в его центр, самую суть их совместного сознания.

Когда он уже готов был слиться с кристаллом, яркая вспышка осветила его разум, безумная боль пронзила тело. Антар ощутил, словно вновь проходит через родовые пути и его с силой выбросило в неведомый мир. От ужаса и боли он лишился чувств.

*****

Поиски Антара конечно же ни к чему не привели, но для острастки казнили нескольких вельмож, на которых Сетем имел зуб. Буря, бушевавшая в груди Императора, постепенно угасала, но страх оставался в глубинах его сознания. Постепенно жизнь во Дворце и мирах возвращалась к привычному укладу. Ни чего не предвещало новых бедствий.

Лаки стали выпускать из Дворца и даже разрешили жить в своем собственном, созданным Антаром мире. Сетем посещал ее, всегда без предупреждения, яростно и жадно выкрадывая часы наслаждения. Насытившись, не простившись, покидал Лаки, бьющуюся от стыда и презрения в своей постели. Но она ждала ребенка и терпеливо все сносила. Когда беременность стала заметна всем, Лаки перевели во Дворец до родов. Опеку над ней установила Ирма. Ее собственные врачи следили за ходом беременности и готовили женщину к родам. За это время Ирма и Лаки очень сблизились и подружились. И, как бы это не нравилось Сетему, две его «сердечные услады» нашли общий язык. Так как Сетем объявил ребенка своим, то заботы о его матери были заботами самого Императора. И жить мать и будущий младенец должны были под его бдящим оком, окруженные почестями и уважением.

3.

Не знаю, сколько прошло времени моего беспамятства. Когда я очнулся, то еще долго не мог прийти в себя и собраться с мыслями от пережитого и увиденного. Тьма и пустота окружали меня, холод пробирал до костей. Единственной опорой служил Кристалл, переданный мне Змеем. Он был единственным источником света и тепла в этом ничто, где я оказался. Пустота и одиночество сковывали разум. Внутренний голос подсказывал -« Здесь ты совершенно один и пути назад нет!»

– Я жив и я существую здесь. Но где это здесь? И что мне делать? Не болтаться же в этой пустоте до конца времен! Раз я жив, значит нужно действовать, – решил я.

Но никаких стоящих мыслей на этот счет не появлялось. Все это время мои руки судорожно сжимали пульсирующий Кристалл, как бы цепляясь за единственную опору памяти о прошлом. Мне почудилось или это было правдой: свет внутри Кристалла стал интенсивнее и пульсация участилась. Поневоле это обратило на себя мое внимание. Внутренний свет частицы Ока словно всасывал мое сознание в себя. По началу, я сопротивлялся, но вскоре появилась мысль, что терять в сущности нечего и я поддался этому магнетизму.