Павел Опанасенко - Круиз. Путевой дневник длиной в 25 000 км

– Выходим! – громко сказал китаец.

Мы вышли из автобуса. Я уже был готов услышать и увидеть что угодно, только не это. Перед нами стояли катера и лодки, а на пирсе висели водолазные костюмы и ласты.

«Фух!!!» – выдохнул я внутри себя, не обманул китаец, привез в дайвинг-клуб, а не в бордель. Мы спустились по трапу на пирс и подошли к стойке, напоминавшей барную. Там мне дали замызганную тетрадь, чтобы я расписался – видимо, за инструктаж по технике безопасности на воде. Затем взяли деньги за погружение и показали в сторону висевших водолазных костюмов.

Я подошел и стал осматривать их. Выбрав самый новенький, потянул его с вешалки, как вдруг меня одернули. Я обернулся, передо мной стоял огромный китаец со шрамом на щеке. Его плечипокрывали синюшные татуировки очень плохого качества, наверное, делались либо второпях, либо при сильной качке. Он жевал что-то типа жевательного табака. Сплюнув с пирса в воду, Шрам дернул за водолазный костюм, ткнув мне в грудь другим. Этот другой костюм был рваным, такое ощущение, что прежнего владельца сожрали то ли пираньи, то ли акулы.

Я было хотел позвать нашего русскоговорящего китайского товарища, но его и след простыл. От стойки, где я расписывался, тем временем отделились еще двое, все в татуировках, вид у них был недовольный.

Я решил сыграть крутого парня. Дернул хороший костюм к себе, выражаясь на русском матерном.

– Он, мать твою, не моего размера! – закричал я. – А этот рваный бери себе и сам носи!

Китаец, видимо, понял, что я ему говорю, и сказал мне, кто я, на своем. Видимо, тоже на матерном, потому что остальные рассмеялись и с презрением посмотрели в мою сторону. Но костюм он все-таки отпустил.

Надев костюм, я немного попозировал перед Аней для фотоотчета о нашем приключении. Затем подошел получить ласты. И тут меня ждало новое удивление. Ласт мне не дали, а вместо них кинули два рваных резиновых башмака. Причем, на два размера больше моего. Я посмотрел на китайца так, что он понял, что размер великоват. Китаец со шрамом указал на корзину с остальными такими же тапками – мол, выбирай. Хотелось снять с себя комбинезон, забрать деньги и уйти поскорее с этого злосчастного пирса.

«И дернул же черт поехать!» – корил я в душе себя.

Но чувство гордости и упрямство не давали отступать назад.

На лавочке позади меня сидела Аня, и спасовать перед ней было не по-мужски. Покопавшись в корзине, я выбрал калоши своего размера, натянул их на ноги. Продемонстрировал их китайцу, тот махнул рукой – типа, пойдет. В этот момент на пирсе появилась парочка: молодой парень высокого роста и девушка чуть пониже – китайцы. Они, быстро надев водолазные костюмы с калошами, начали фотографироваться. Затем парочка подошла к нам, и парень начал говорить на ломаном английском:

– Дайвинг, дайвинг вери гуд! Пикчерс!

Он протянул фотоаппарат подруге и встал с нами рядом.

Девушка сделала несколько снимков, и они поменялись местами.

Забавная фотосессия получилась.

Китаец со шрамом, тем временем, завел свой катер и позвал нас. Мы вместе с Аней и китайской парочкой разместились на тесных лавках. Я включил свой фотоаппарат в режим видео, не столько, чтобы запечатлеть все красоты местного порта, сколько, чтобы записать дорогу, в случае, если это все-таки подстава, и нас везут не на дайвинг. Ехали минут двадцать вдоль старых рыбацких лодок и белоснежных яхт, затем порт кончился, и мы выехали в открытое море. Издалека к нам приближался другой катер.

«Ну все! – мелькнуло в голове. – Теперь точно кабздец! Аню в бордель, меня на органы!»

Оптимизм из меня просто излучался.

Катера остановились друг напротив друга. Встреченный катер был тоже старенькой посудиной с пятью китайскими пассажирами на борту. Лица с другой лодки были не лучше сопровождавших нас гидов. Они о чем-то начали шумно спорить и коситься в нашу сторону. Китаец со шрамом, сплюнув, подмигнул капитану встреченного катера. Сердце мое бешено заколотилось.

Все, сделка состоялась, нас продали в рабство. К гадалке не ходи, так и есть!

Я старался улыбаться Ане, она что-то спрашивала, но видно было, что ей уже тоже не особо радостно.

Вдруг китаец со шрамом повернулся, прошагал к рулю катера, завел мотор, и катера отделились друг от друга.

Плыли еще минут двадцать, пока цвет моря не сменился с зеленого прибрежного на голубовато-синий. Шрам дал указания своим напарникам, те полезли под лавки и достали баллоны с кислородом и ласты с масками. Надев маски и ласты, прыгнули за борт.