Макс Фетт - Орион - Око земли

Парнс посмотрел на него неизменно пустым взглядом и прошел мимо, оставив шлейф от плотного запаха слизневого мазла и выкуренных самокруток.

– Он про гуталин слышал? – спросил алхимик, зажимая нос.

– Хер его знает, – ответил Руф и сбоку от кресла взял походный мешок. – Ушел, – сказал он и направился к дверям, за которыми отдыхали багровые мечи, оставив алхимика.

Фораминис расположился посреди поля, простиравшегося на многие километры вокруг во все стороны света. Идеально ровное отверстие размером с целый город смотрело единственным оком на тучи, заслоняющие голубое небо. Казалось, будто сам Орион смиренно наблюдал за обыденным процессом в ожидании неизбежного прихода дождя. Через час дно имперского дирижабля коснулось земли неподалеку от Фораминиса.

С момента обнаружения отверстия никто из прославленных умов Империи так и не взял на себя смелость объяснить причину его возникновения, выдавая только притянутые за уши предположения. Мортимера подначивала недальновидность ученых. На собраниях настойчивый молодой алхимик, невзирая на запрет открывать рот поперек старшим коллегами, открывал его, из-за чего не раз был выведен охраной. Однако со временем, половина ученых прислушалась, настаивая на организации полноценной экспедиции. Фройлер де Рас (тогда ещё глава научной гильдии) до последнего препирался от этой, обосновывая нецелесообразность траты ресурсов на «дыру в земле». Он предложил взять всем лопаты и вдоволь наиследоваться выкопанными червями. По итогу он сдался под натиском большинства и выдвинул на совете предложение.

Мортимер остался доволен, но не рад. Вместо пары-тройки дирижаблей, битком набитых учеными, Империя выделила всего один с пятью членами научной группы и десятком солдат. Но даже этот, казалось бы, неприятный факт, не подавил стремление алхимика быть первым, кто изучать находку.

Как только двери дирижабля открылись, он схватил наплечную сумку с записями и ринулся к краю бездны, с трудом проталкиваясь сквозь столпившихся на входе багровых мечей. Капитан вышел следом. Он ощупал землю, оглядел небо и повернулся к выходящим стражникам.

– Руф! – рявкнул он.

– Да, капитан, – отозвался багровый меч из общего строя.

– Проследишь за алхимиком, – приказал Парнс. – Остальным тридцать минут на обустройство лагеря. Выполнять, – стражники приставили кулаки к груди и приступили к работе.

Руф пропускал идущего перед ним капитана, ощущая вонь масла и жженых трав. На сжатом кулака кожа натянулась до предельной отметки. Ещё чуть-чуть и она бы лопнула, оголив неоднократно ломавшиеся кости. На Руфа упал черствый, как недельная буханка хлеба, взгляд.

– Ещё секунда и отправишься под арест, – предупредил Парнс. Багровый меч, удирал себя в грудь и, будто толкая старую телегу, побежал за алхимиком

Фигура Мортимера статично застыла на горизонте. Руф сбавил темп. С каждым шагом шумный лагерь оставался все дальше. Изредка ветром приносило команды Парнса.

– Тебя, сука, и на луне услышишь, – пробормотал Руф, склонив голову.

Постепенно усиливалось ощущение, будто кто-то мастерской рукой вырезал из реальности кусочек обыденности. Проходя поле метр за метром, Руф озирался, с нахмуренными бровями ища его. Тут он остановился, поглядел под ноги и поводил сапогом по траве, но не услышал шороха. Краем глаза заметил пролетавшую птицу, но ни взмахов крыльев, ни голоса. Их звучание пропало. Из всего слышался лишь нарастающий звон в ушах.

Зигмунд Тейн писал об этом месте: «Даже водопад не осмелился бы шуметь». Поляна, где находился Фораминис, словно погрузилась в бездыханный сон, огородившись от мира высокими скалами и накрыв себя одеялом из сочно-зеленой травы.

Оказавшись в сердце Фораса, Руф врастал в землю, пытаясь уловить мельчайший звук ветра, в надежде остаться правым в споре с автором книги. Но попытки оказались тщетны. Сплюнув и не услышав привычного всплеска слюны, Руф оглядел себя, поднял голову двинулся к застывшему вдалеке алхимику.

Мортимер стоял на краю бездны с открытой тетрадью. Окружение потеряло смысл. Все тайны, вопросы, обитавшие на поверхности земли, спрятались в глубинах его библиотеки, очистив полки для новых записей и будущих исписанных до последнего клочка тетрадей. Миллиметр за миллиметром он неосознанно подступал к краю дыры. Носки его туфель нависли над ямой и тут Руф одернул алхимика за шкирку.

– Хочешь раньше времени туда? – спросил Руф, заметив, как тихо прозвучали его слова.