Рамзан Саматов - Путь Воина. Победитель

То, что эта ночь для противника оказалась на самом деле недоброй не только благодаря захвату «языка», Виктор узнал уже в расположении роты, куда вернулся, благополучно сдав захваченного немецкого офицера в штаб дивизии. Кстати, пленный офицер дал ценные показания, которые помогли в дальнейшем наступлении дивизии. Группа старшего лейтенанта Дроздова тоже выполнила задание. Их «живой трофей» подтвердил показания офицера. Кошелев со своими бойцами вернулся в расположение роты уже к утру. Командир роты тоже вернулся со всей группой с задания, за исключением раненых бойцов, доставленных в медсанбат.

Оказалось, что бойцы нарвались на немецкого офицера в блиндаже. Они работали всегда в паре. Шли впереди ротного. Заметив огонек в блиндаже, решили заглянуть. Показав ротному жестом на погоны, что там офицер, одновременно проникли в блиндаж. Но немец оказался не из робкого десятка. Заметив за спиной движение, он схватил со стола нож, которым, похоже, владел профессионально, быстро развернулся, двумя точными движениями ранил наших бойцов. На большее у него не хватило времени. В блиндаж ворвался ротный. Отбив ногой выставленный нож, вторым ударом ноги с разворота опрокинул немца на пол блиндажа, добавил кулаком в висок. Но расчётливо – лишь оглушил. Засунул кляп, связал руки и только после этого повернулся к своим бойцам. Один держался за бок, полулёжа на полу. Второй боец стоял на одном колене – бинтовался. У него были подрезаны сухожилия под коленом. И тот, и другой не могли самостоятельно передвигаться. Ротный, подозвав остальных бойцов в блиндаж, приказал одному оставаться с ранеными, а сам с двумя бойцами понёс «языка» – передавать Кошелеву. Вернувшись в блиндаж, вчетвером унесли раненых бойцов. Траншеи у немцев были просторные и это позволило быстро доставить к проходу в «колючке» и пленного, и раненых. До случая с захватом офицера бойцы заглянули и в немецкий дот. Там обнаружили двух солдат – одного спящего, второго бодрствующего, который постреливал периодически из пулемёта. Обоих сняли ножами, а пулемёт разобрали, затвор унесли с собой и выкинули по дороге.

Когда ротный со своими бойцами миновал подгруппу прикрытия, к работе снова приступили сапёры. Воспользовавшись тем, что минное поле было подготовлено немцами для одновременного подрыва, дождались, когда разведчики уйдут на безопасное расстояние, и осуществили задуманное противником. Только не в пользу немцев. Сотни мин, взорвавшись одновременно, разорвали ночную крымскую тишину. Когда противник опомнился, сапёры были уже недосягаемо далеко.

Ветер со стороны моря задул перед самым восходом. Это был отвратительный упорный западный ветер, который пригнал дождевые облака. По всем приметам небо заволокло тучами надолго. Жёсткие холодные капли вкупе с сильным ветром создавали сплошную водную пелену и приводили к ощущению невозможности пройти сквозь неё. Палатку, где находился Виктор с подчинёнными, трепало так, что оторвало одну из верёвок, привязанных к кольям. Пришлось двум бойцам, накинув плащ-палатки, выскочить наружу, чтобы привязать упрямую верёвку. Вернулись, промокшие до нитки. Да, не позавидуешь ребятам, кто стоит на дозоре или в карауле. А дождь лил, не переставая, словно хотел перелить всю воду Чёрного моря на полуостров. Брезентовая палатка, промокнув, стал пропускать воду вовнутрь в повреждённых местах. Капли противно и раздражающе капали на подставленные котелки:

– Кап… кап… кап…

В унисон завыванию ветра и барабанной дроби дождя о крышу палатки капли отбивали сумасшедший ритм стихии.

Бойцы, воспользовавшись вынужденной передышкой, занимались личными делами: кто писал письма домой, кто приводил в порядок гимнастёрку, а кто просто отсыпался. Лейтенант Кошелев тоже достал тетрадку из планшета, вырвал чистый лист и приготовился написать письмо. Единственным человеком, кому он хотел писать о себе, была Валя Шишкинская. Отец не дожил до того дня, когда сын стал офицером, – умер перед самым началом войны, а мать свою Кошелев помнил смутно. Она умерла, когда Витя был совсем маленьким. Отец не стал жениться повторно, целиком посвятив себя воспитанию сына. Это по его наущению Виктор поступил в военное училище.

– Взвод, встать! Смирно!

Громкий голос дневального вывел лейтенанта из раздумий и заставил вскочить при виде командира роты. Капитан Лысенко, появившись внезапно из-за пелены дождя, зашёл в палатку второго взвода.