Сергей Ежов - Сказочник. Фантастически реальная феерия одной юности

Васька стал Васой в глубоком детстве: лет пяти от роду, когда подбил он двоих своих сверстников отправиться в морское путешествие. За неимением подходящего эсминца сели мокроносые гардемарины в свиное корыто, и отправились вниз по ручью. Доставил Ваську домой участковый – сержант Носипяк, или, в просторечии, Хохол Мордастый. Передавая с рук на руки матери ее чадо, он сказал:

– Бери Ирка своего Васку да Гаму вонючего. Корыто они утопили, но ты не волнуйся, я их уже выпорол.

Сказать по правде, соврал Хохол Мордастый. Не порол он никого, по доброте своей. А вот кличка прилепилась. Правда, сократилась до Васы, но, при случае, припоминалась и полная. Да осталось еще стойкое отвращение к стишку про трех мудрецов в одном тазу.

А вот, почему Геннадий Оттович стал Чимбляу Бешеным – тайна. Тайна настолько тайная, что, если кто начинал слишком упорно допытываться, то хорошо, если отделывался парой синяков: Чимбляу впадал в состояние берсерка, и крушил все вокруг. А вообще, это был вполне нормальный парень, с вполне немецкой внешностью: сухощавый, белобрысый, длиннолицый. Вот только, на всех известных ему языках – русском и немецком, говорил он с неистребимым казахским акцентом.

А что до внешности их, то, пожалуй, ее не буду я описывать. Почему? Да очень просто: на взгляд пятидесятилетнего умника, различались парни только ростом – Васа повыше, Дрюня и Чимбляу одного роста, а Фесор пониже всех, но зато, и пошире в плечах. Восемнадцатилетний, же, увидел бы слишком много отличий, и огорчился, перечисли я их не все.

Да, ещё говорить парни старались не на общечеловеческом языке, а на самолично изобретенных наречиях. Васа, например, вспомнив о своих украинских корнях, к месту и не к месту вставлял всякие украинизмы. Фесор, старательно окал, а Чимбляу просто разрывался между своей немецкой кровью и любовью ко всему казахскому. Дрюня же, козырял идеальным литературным русским языком. Да и, честно говоря, не умел Дрюня разговаривать на родном, казахском языке, так как вырос среди русских, в Северном Казахстане. А по поводу всего остального… оставлю-ка я простор для читательской фантазии. Воображай друг-читатель все, что душе твоей угодно. Одно ещё скажу только: ни одного из парней я не назвал бы красавчиком. Обычные, приятные молодые лица, к тому же, без печати излишнего интеллекта – ни тебе горящих глаз, ни морщин преждевременных, ни очочков битловских – ничего.

И вот, пока мы отвлеклись, Дрюня внял, наконец, призывам Васы откушать водочки, и выпустил из рук гитару. Как орлы на дохлого суслика бросились трое на инструмент. Раздался громкий деревянный стук, и три голоса:

– Ойбай* – Чимбляу;

– Уй бля! – Фесора;

– Ф-ф-ф-гад – Васы.

Гитарой завладел Чимбляу, отнес ее подальше, и под алчными взглядами товарищей повесил на дерево. Вернувшись, он сказал:

– Скучно чего-то, мужики.

– Может, в Сарань, на дискотеку рванем? – предложил Васа

– Можно – сказал Дрюня – только саранские с нами еще за прошлый раз не расквитались.

– Да-а-а – только и промычал Васа. Это он был виноват в прошлой драке. А из-за чего дрались? Кто бы помнил такие мелочи…

– Тогда, может, к Васовской тетке на Джартас рванем? – предложил Фесор – Вода уже теплая, бабочки санаторские порхают.

– А хто ж там про бабочек чого каже*, бо я кохаться* хочу! – воспрял Васа.

– Спи – ответил Чимбляу – кохаться с Риткой будешь. Джаксы*?

– Та ни! Вы ж побачьте, громадяне *, як ция клята немчура* мене забижае*! – возмутился Васа – это ж, если у меня большой амор* с Риткой произошел, так я на юбки смотреть не должен? Громадяне, вин* не прав!

– Ты не прав, Бешенный – подтвердил Фесор, – любви все нации покорны.

– А я чого балакаю? – обрадовался Васа – вот и тост образовался: 'За дам!'.

– Кому? – сделал круглые глаза Дрюня, – ты в гомики собрался, Васа? У-у-у противный!

– Ну, за лебедей – поправился Васа, и разлив по стопкам водку, первый опрокинул свою.

– А вот, мужики, что мне в голову пришло: – задумчиво жуя шашлык, заговорил Фесор – я считал, что водки много не выпьешь, а вот, мы тут третий пузырь уговариваем, и нечего…

– Это под шашлычок, да на свежем воздухе, да в хорошей компании. – с видом знатока ответил Чимбляу – Вот когда муттер * в гости к родне уезжает, ата * с корешами по ящику раскатывает. Под сайгака. Муттер приезжает, а он, – как и не пил.

– Не, мужики, – встрял Васа – давайте, про дивчин. Рвется к им усталое сердце!

– Васа, ну что ты за хохол такой – рассердился Фесор – идет мужской разговор за горилку *, а ты мешаешь.