Норман Райт - Фергаст

Кто не владел никакими навыками, сегодня же отправились на самые низкие должности. Я отправился в грузовой трюм. Чистить трюм, как вскоре я понял, было одной из самых грязных работ и тех, кто этим занимался, Говард называл трюмные крысы. Нас было трое. Три нищие, оборванные трюмные крысы. Все мы были новобранцами.

После столь неподобающего капитану приветствия, мое сердце сдавила тоска. Я слишком грустил по Маргарет. Сейчас мне как никогда, не хватало ее теплых слов и нежности ее губ. Меня угнетало, что впереди еще было несколько месяцев, в течение которых мне придется выслушивать бранную ругань Говарда и мотыляясь из стороны в сторону, круглосуточно откачивать воду из затхлого трюмного помещения. Я не знал Говарда, но думаю немного поспешил со своим мнением в адрес него. Да, он взял меня на работу, но каковой она будет?

Я тяжело вздохнул и принялся металлическим мастерком счищать слизняков со стен трюма.

Ко мне подошел пожилой безобразный на вид мужчина. Его отвисшая нижняя губа синего цвета вызвала у меня чувство брезгливости, а запах и вовсе отбивал всякое желание находиться рядом с этим человеком.

– Я Бигль Харпер, – сказал мне этот человек и протянул руку. Его рука оказалась одной из самых мозолистых рук, что мне довелось пожать за всю мою жизнь. Бигль был мой коллега по работе, такая же, как и я, трюмная крыса. – А как твое имя, молодчик?

– Я Батч, – ответил я. – Батчер Додсон.

С нами был еще один человек, облысевший и постоянно озирающийся напуганный мужичек. Он будто все еще не понимал, где оказался.

– Стэфан, – произнес тихим голосом наш соработник, когда к нему в несколько грубой форме обратился Бигль с требованием назвать свое имя. – Я Стэфан Каркаров.

– Стэфан? – усмехнулся Харпер и взглянул на меня, не смеюсь ли я тоже над кротким Каркаровым, но так и не получив от меня поддержки, принялся за работу. – Ну что ж…

Стэфан был замкнут. Он словно о чем-то постоянно грустил. Что-то явно его тревожило, словом он оказался на корабле не по собственной воле. Но теперь, раз уж он здесь, в трюме, с другими трюмными крысами, далеко от берега, то жалеть о чем бы то ни было – поздно.

Так или иначе, Стэфан Каркаров вызвал у меня больше расположения, нежели Бигль Харпер, чей сиплый голос и одутловатое лицо – свидетельствовали о непреодолимой любви этого человека к выпивке. Я узнал, что Бигль был похищен из кабака, в котором напился и уснул. Отрезвел мужчина, уже, будучи в открытом море.

– Я даже с супругой не успел попрощаться, – сказал Бигль. – Но я не думаю, что она станет горевать обо мне.

– Почему же? – спросил я.

– Погляди на меня, мальчик, – сказал Бигль. – Кого ты видишь?

Я ответил, что вижу любителя выпивки и пустомелю.

– Ты видишь человека, – поправил меня Бигль Харпер, – который все потерял. Ты видишь корабль с разбитым дном, идиота, бессовестного лгуна и абсолютно никчемного семьянина. Вот, кого ты видишь. Я скажу больше – я таков и есть, Батчер. А все знаешь из-за чего? Из-за проклятого рома! Он доведет меня до могилы. Я уверен, мальчик, он сожрет меня, как сожрал моего отца, как сожрал моего брата. Все мои друзья и знакомые уже гниют в земле, и все из-за рома.

– Тогда зачем ты пьешь? – спросил я Харпера. – В твоих руках судьба семьи. Неужели ради этого не стоит задуматься?

Харпер кивнул и тяжело вздохнул.

– Это не так-то просто, мальчишка, – сказал он. – Вот ты, например, чем ты занимался на суше? – спросил меня Бигль. – До того как решил взойти на этот чертов корабль, что ты делал?

Я ответил, что работал в похоронном бюро, копал могилы.

Воды в трюме было по колено, поэтому квартирмейстер отдал нам приказание, поднять все ящики с сухарями на полки повыше. Но здесь были не только ящики с сухарями, так же эти ящики содержали бутыли с ромом, и Бигль вопреки моим протестам, нет-нет, да и отпивал оттуда. Тогда мне стало боязливо за наше судно и за наши жизни в целом. Если все на корабле будут пить, начиная от капитана и заканчивая последней трюмной крысой, это навлечет на нас большую беду.

– По мне так лучше в земле ковыряться, нежели в этой болотной жиже посреди моря, – сказал Бигль, внимательно поглядев на меня. Я закинул ящик на верхнюю полку. Это был уже пятый, в то время, пока Бигль еле как забросил всего один. – Зачем тебе это нужно, Батч?

Я замер с очередным ящиком в руках. Каркаров тоже остановился. Он всегда переставал работать, когда переставали мы, и если приступали к работе мы с Биглем, приступал и он.