Петя Камушкин - Старая блесна

И третий находился чуть поодаль, на земле. Как и большой первый скелет, был покрыт не очень густой рыжей шерстью, но размером раза в два меньше. Скорее всего, детёныш.

Как я уже говорил, охотники показали два артефакта в подтверждение того, что их рассказ не выдумка. А именно: огромную нижнюю челюсть с похожими на человеческие резцами и коренными зубами, но несколько увеличенными клыками и иссохшую кисть руки-лапы, поросшей рыжеватой шерстью, раза в три-четыре больше, чем у взрослого мужика.

Только оставлять их в редакции, как дневник, отказались. Свой отказ объяснили тем, что не хотят навязчивого внимания прессы и посторонних людей. Зачем, мол, привлекать в чистые и девственные леса с уймой непуганой дичи шебутную бестолковую городскую публику, охочую до сенсаций…

19.10.2018

Фото автора

В пору своей трудовой деятельности на Уральском вагоностроительном заводе услышал одну необычную заводскую историю. Не могу с уверенностью утверждать, что всё изложенное в ней правда, так как сам не был свидетелем описываемых событий. Но и сомневаться в её правдивости тоже нет никаких оснований…

Началось всё в самом начале восьмидесятых.

К одному из производственных цехов прибилась собачонка. Самый простецкий двор-терьер. Щенок месяцев шести отроду. Сердитых людей и прочих опасностей избегал, прячась в заброшенной половине цеха.

Тут стоит пояснить. Здание находилось в стороне от основного производства, поблизости к забору, граничащего с посёлком Северным. В одной половине цеха работа, как говорится, «кипэ, аж ревэ». В другой же – полное затишье. Помещения, конструкции и оборудование брошены за ненадобностью. Но отопление и сюда попадает. Поэтому даже зимой пёсик чувствовал себя вполне комфортно. У него был лаз под какой-то кирпичной кладкой, ведущий не то в подвальные коридоры, не то в замурованные наглухо отсеки забытого склада.

Грубые, но добрые, рабочие собачонку старались не забижать. Наоборот, подкармливали. Кто принесённой из дома котлетой поделится, кто из заводской столовки чем-нибудь угостит.

Раз уж собачек прижился, кличку ему дали. Тузик. Руководство, конечно, живой уголок на производстве не приветствовало. Но сообразительный Тузик сам старался ему, то бишь, руководству, на глаза не показываться. Одно непонятно – как только отличал покладистых работяг от строгого начальства? По командному голосу, что ли?.. Но факт остаётся фактом, пока по цеху вышагивали важные дядьки руководящего состава, Тузика в помине нет. Но лишь уходили – он тут как тут. Вертится у ног, радостно крутя хвостом.

Года три таким образом обретался на заводской территории. Никуда не убегая надолго. За это время окреп, подрос, превратившись в лохматого, песочного цвета, барбосика. Да и рабочий люд в цехе к нему привык, как к чему-то неотьемлемому. При встрече всяк то за ухом потреплет, то печенюшку бросит. А хитрый Тузик от угощенья никогда не отказывался. Даже если сытый, схватит лакомство зубами и прытью к себе в логово. Про запас, значит.

Если же долго пса не было видно, даже волноваться начинали и шли к его норе на пустующую половину цеха проведать – живой ли?

С этой заброшенной половиной цеха тоже с определённых пор стало не всё так просто. Случалось, кто-то из рабочих, особенно в ночные смены, замечал там странное движение. Будто быстрые тени перемещались между металлоконструкциями. А однажды один начальник участка вовсе увидел нечто невообразимое. Тоже ночью, когда людей в цехе значительно меньше.

Шагал куда-то по своим важным начальничьим делам, приостановился прикурить папироску, да так и застыл на месте. Словно привидение, вдоль стены плыла фигурка мальчугана. Да не одного. На руках, крепко обхватив пацана за шею, сидела девчушка лет трёх-четырёх. Зрелище оказалось до того неожиданным и необычным, что у опешившего мужика выпала папироса изо рта. Пока он соображал, что делать – окрикнуть или кинуться вдогонку, странные дети, подобно призракам, исчезли из виду. Как не было их.

Но начальник участка, рассказывая об этом случае, голову давал на отсечение, что ему не померещилось. Коллеги же только подшучивали да посмеивались над горячившимся мужиком.

Хотя смех смехом, а по цеху поползли слухи о скрывающихся в тёмных углах заброшенной половины цеха привидениях. И в ночное время, без лишней надобности работяги старались туда не соваться.