Артур Берг - Кровь Альбарруды. Милитари детектив

– Святая Мария! Сеньор! Как Вы побледнели! Вы её знали?

– Нет, сударыня, но давайте просто помолчим. Кстати, Вы умеете молиться?

– О, как близко к сердцу Вы принимаете чужое горе…

Похотливая ханжа! Я постарался посильнее натянуть на голову соседке виртуальный горшочек и задумался.

Что осталось от Неё? Полустёртые воспоминания и ничего больше. Все эти годы, прошедшие с той нашей последней встречи, я старательно вытравливал любую мысль об этой женщине и мне почти удалось справиться с собой. Да, она продолжала существовать где-то рядом, но меня это уже не касалось.

Или нет? Я обманывал себя? Во всяком случае с некоторого времени я упрямо заставлял себя забыть о ней.

Анжела разбилась… Какое невыносимо странное словосочетание.

Анжела… Анжела Ди Копполо, так её звали когда-то. Она прошла по моему глупому детству и осталась в памяти безумно красивой светловолосой женщиной в лёгком защитном комбинезончике. Строгий ангел от медицины.

Больше я не хотел видеть её никакой… Даже трогательно обнажённой на голубой шёлковой простыне…

И неужели десять лет назад было ужасное мгновение, когда я до сивушной тошноты желал ей смерти?

Десять лет назад…

Яс трудом разлепил веки, но ничего не увидел. Мутная пелена растаяла не сразу. Слух вернулся быстрее – шум ливня вперемешку с тягучим шлёпаньем и резкими покрикиваниями бирлов оглушил меня. Наконец, взгляд упёрся в телячью кожу армейской берцовки. Её шнуровка уходила круто влево, куда я не мог скосить взгляд.

– Джамба! – прохрипел совсем рядом чей-то голос. В двух дюймах от меня упал шипящий окурок «Мальборо». – Пацан очнулся. Что с ним делать?

Дождь заливал лицо, мне становилось холодно. Расплывчатый носок кованого ботинка, кажущегося ещё более огромным от невозможной близости, поддел мой подбородок, отчего картинка, отдавшись тупой болью, мгновенно переменилась. Теперь струи дождя падали справа на вертикальную пузырящуюся огромную лужу и на неспешные разновеликие фигуры в тёмных накидках среди частокола карибских сосен.

– Посади его, Рауф.

Сильные пальцы вырвали меня из грязной кашицы. Я замычал от боли в простреленном плече, в спину упёрлось что-то твёрдое, ложе винтовки или колено Рауфа. Грубый рывок за волосы выдернул мою голову вверх.

Из клочьев тумана возник неровный каменный угол часовни. Но не на нём я остановил тусклый взгляд – прямо передо мной вдруг поплыло изъеденное термитами основание креста, вкопанного в эту землю ещё первыми индейцами-католиками. Ручейки воды, стекавшие по его истлевшей поверхности, почему-то были бледно-розовыми. Чуть приподняв тяжёлую голову и взглянув выше, я увидел вывернутые потрескавшиеся ступни ног, прикрученных к бревну серпантином колючей проволоки, остатки рваных штанов, ещё вздрагивающий исколотый живот, руки, залитые кровью и провисшие вдоль поперечного бруса. Клочья чёрных слипшихся волос скрывали лицо, но я знал, что это был Антонио.

Глупо, как глупо! Я хрипло закашлялся и повалился в лужу, но Рауф крепким ударом выправил моё положение. Теперь я смог разглядеть и верёвку, тянущуюся вверх от головы моего сержанта прямо к длинной и толстой ветви ближайшего дерева.

Джамба Гунивара мстил за отца. Это было страшной правдой, и я ничего не мог поделать.

Всего каких-то два часа назад мы вчетвером вышли из расположения нашего батальона с рядовым заданием, не представлявшим для нас особой сложности. Двигались бодро – поднадоевшая всем война уже вовсю показывала свой хвост.

И победа бесспорно была за нами.

После недавней гибели «Людоеда», как называли бригадного генерала Гунивару и мы и наши враги, армия Бирлантины посыпалась словно карточный домик. И лишь когда рассорившимся полевым командирам не смогли помочь ни зарубежные советники, ни запоздалые поставки нового оружия, в соседнем правительстве вдруг заговорили о введении касок ООН.

Ну конечно! Ведь это мы развязали жестокую бойню и именно наша задыхающаяся от перенапряжения крошечная Альбарруда столько лет сопротивлялась появлению миротворцев в приграничном районе!

Тем не менее Полковник, командующий нашими душами, умело воспользовавшись ситуацией, выбил захватчиков из хорошо укреплённых опорных пунктов и отодвинул разрознённый и здорово поредевший контингент неприятеля к демаркационной линии.

Несколько мелких отрядов в районе Бисонских предгорий оказались отрезанными от границы.