Лёня Быков - Чудеса дураманящего зелья

– А теперь барабанная дробь, господа игроки!

Он ловким движением вынул короткую зубочистку, и улыбка упала с его лица куда-то под стол. Я же выдохнул с облегчением:

– Опа! Ну что, Артёмка! Ваше время действовать!

– Подожди, может ещё разок, – промямлил он уже не с таким уверенным голосом.

– Ага, ага! Давай-давай, сам эту кашу заварил…

– Ой, всё, заткнись!

Тёма сидел, думая, как исправить положение. Затем отряхнул свою джинсовую рубаху, встал, развернулся и медленной походкой, с пьяной грацией пошагал в сторону выбранной им мадмуазель.

Я видел, как мозг Тёмы ускоренно работает в поиске наилучшей импровизации. Честно скажу, что сегодня знакомиться с девушками на улице, в баре, в кафе или даже в пожаре – не самое лучшее занятие. Времена всех пикап-курсов прошли, сейчас всю инициативу перехватили технологии, поэтому всегда легче написать, нежели подойти с заученной фразой.

В этом плане мне всегда было жалко девочек. Сидят они спокойно, никого не трогают, и тут появляется какой-то самоуверенный лось, осыпает её комплиментами с головы до ног и просит номер телефона. Ну, глупо же! А если у неё собака умерла сегодня? А если её парень вышел в туалет и вот-вот вернётся! Все эти «если» всегда вскипали в моей голове, когда я пытался завести разговор с незнакомкой.

Однажды это случайно получилось. Вот только незнакомка была пьяная в доску и сидела на заборе, глядя на отражение рыжих фонарей в ночной реке. Собственно, подошёл то я не с целью взять телефон, а попытаться убрать её с места потенциальной гибели. Она меня даже молча отблагодарила, кивнув и наблевав на мою куртку.

«Вот бы парень в туалете! Вот бы парень в туалете!» – смотрел я на отдаляющуюся спину Тёмы и желал ему самого лучшего.

Я увидел, как он заговорил с прекрасной особой и даже заметил, как она отстранилась от резкого обращения в её сторону. Тёма вдруг показал на меня, и девушка обернулась. Это заставило меня чуть приподняться от неожиданности и небрежно кивнуть. Затем я увидел, как Тёма сделал жест бармену, и тот ответил кивком.

– Ну что ты там сидишь? Иди уже сюда, стесняшка! – наконец подозвал он меня .

На долю секунды я потерялся. Затем собрал себя в руки, резко вспорхнул над просиженным мной стулом и преодолел расстояние до бара, ощущая, как в игру вступают не мои амбиции, а доля выпитого. Меня встретила рука молодой красавицы, её черничные глаза и лёгкий смешок:

– Здрасьте! Ну, давайте, показывайте фокус.

– Какой… – спросил я, оглядываясь на Тёму и перебирая миллионы вариантов быстрого выхода из положения, – из?

– Ну, твой фирменный, давай, ты ж умеешь! – Тёма бахнул меня предательской ладонью по спине и показал на барную стойку.

На стойке стояли пять рюмок текилы, на доске лежала соль и лайм. Я почувствовал, как слева сзади приблизилась голова Тёмы: «Я сказал ей, что ты всё это выпьешь и угадаешь её имя!»

Я оглянулся на Тёму, но тот уже отвлечённо изучал интерьер кафе. Потом я перевёл взгляд на девушку, её глаза были уже готовы к бесплатному шоу. Я вдруг невольно вспомнил рвотную даму на заборе, глядя на рюмки с прозрачной жидкостью. Деваться было некуда, пора затягивать ремни! Я выдохнул и потянулся за первой стопкой.

Итак, сначала соль. Первая рюмка влетела прямо в желудок и была сразу определена организмом куда-то в угол. Так начиналась игра в тетрис: мозг уже осознал видимое количество текилы и передал телу тревожное сообщение, поэтому организм начал быстро наводить уборку.

Вторая рюмка втекла, но жидкость предательски попросилась обратно. Я подавил рвотный рефлекс, на помощь пришёл лайм, и они дружной компанией скатились куда-то вниз, как по горке в аквапарке.

Третья рюмка панически рвалась вон из горла, но обстоятельства вынудили её остаться. Это напомнило мне чувство из детства, когда родители провожают тебя в детский лагерь, ты стоишь у ворот в прохладное летнее утро, облака затянуты белой простынёй, ты видишь ржавые буквы названия лагеря, родители обнимают тебя, а ты вглядываешься в корпуса ещё советской постройки и хочешь, но не можешь сказать: «А можно домой?» Всё потому, что помнишь слова мамы, насколько путёвка была дорогой.

Четвертая рюмка была похожа на мой третий год обучения в институте – вроде немного осталось, но хотелось всё бросить здесь и сейчас! Слизывая очередную дорожку соли, я почувствовал, как немеет язык, а за ним весь рот. Ноздри зачерпнули чуть больше воздуха, чем обычно и я приготовился к финальному этапу.