Евгения Паризьена - Любимая зверушка психа

– Дочка, как же ты выросла… Вся вылитая мамочка, – погладил он её по волосам, а я почувствовал отвращение.

– Папа, может тебе снова вернуться в больницу?

– Я в норме… Ты мне лучше скажи, ты ведь любишь папу?

– Конечно, об этом не может быть и речи.

– Так вышло, что мой бизнес слегка пошатнулся и мне срочно нужно два миллиона. Ты ведь не упустишь возможность папе заработать? – шепчет он на ухо, а я сжимаю руки в кулаки.

– Да, папа, сделаю всё, о чем попросишь.

– Грета, я показал твоё фото одним известным людям, они так загорелись тобой и захотели немного поиграть! – от его комментария я чуть не задохнулся.

– Поиграть?

– Они знают, что ты до сих пор девственница, и готовы заплатить неплохую сумму, если ты с ними переспишь.

– Ты совсем обалдел? Шизофреник! Идём, Грета, мы вернёмся в дом бабушки, – врываюсь в кабинет, как вихрь.

– Пасть закрыл, молокосос. Ты сначала заработай сам себе на хлеб, а потом рот свой вонючий открывай, – взял он меня за грудки, неужели у этого человека нет ни стыда, ни совести.

– Антон, ты иди… Мы с папой сами договоримся.

– Не соглашайся! Он сделает из тебя проститутку! Грета, – я так сильно кричал, но разве мои слова на неё подействуют?

Как вы думаете, как поступила моя сестра, она согласилась и когда я узнал, что её на протяжении недели трахали пять вонючих ублюдков, чуть с ума не сошёл.

– Грета, зачем ты пошла на это? Я не верю…

– Антон… Он пригрозил, что подожжет дом бабушки, а потом застрелит тебя.

– Мразь, я задушу его, – вышел из себя от ярости.

***

Уже мысленно смирился с её профессией, ежедневно проклиная отца. Был тихий вечер, как сестра как-то поинтересовалась.

– Эй, о чём задумался? – легонько толкнула меня в спину, отрывая от размышлений.

– Да так, не бери в голову. Тебе опять сегодня в ночь? – еле произнёс это, ведь речь идёт о борделе, где она спит с партнёрами отца.

– Через час буду собираться.

– Смотри, я тут нож прикупил…

– Антон, умоляю.

– Обещаю, он не почувствует боли, – злился я на этого ублюдка.

– Не надо… Скоро всё закончится и я сбегу. Я влюбилась, Антон!

– Да ну. И в кого?

– Он не такой богатый, как мы. Только не рассказывай отцу, а то он три шкуры с меня сдерёт…

– А бабушка знает? – неуверенно спросил я.

– Нет. Только ты. Но это не главное, я скоро стану мамой.

– Ты беременна?

– Да. Правда, здорово?

– Конечно, и ты ещё спрашиваешь! Ура, я скоро стану дядей…

– Тош, он ведь не узнает, ты поможешь мне сбежать? – искала у меня поддержку.

На следующий день, подогнал машину на задний двор, и я помог упаковать все её вещи. Я нарадоваться не мог, когда она покинула логово этой скотины, уже представлял, как стану совершеннолетним и брошу его к чертовой матери. Как такого козла не лишили родительских прав? Прошло ещё девять месяцев и наше счастье с Гретой закончилось. Это была среда, я вернулся после шестого урока, как в гостиной услышал крик…

– Я сейчас же разрежу твой живот и достану это отродье.

– Папа, нет.

– Потаскуха! Лишила меня бабла целых девять месяцев… Самая лучшая шлюха моего борделя.

Подбегаю к нему и со всей силы ударяю в челюсть, его нож отлетает в стену.

– Сукин сын, она беременна!

– Сейчас мы это исправим! – берёт он нож, да это грязная сволочь совсем с катушек слетела.

– Грета, беги… – пытаюсь справиться с отцом, а она отползает к двери. Мне удалось вырубить это чудовище. Пусть сдохнет тварь.

Выбегаю на улицу и завожу мотор машины.

– Антон, у меня отошли воды.

– Мать твою, что мне делать?

– В больницу, он порезал Сергея, и хотел убить собственную внучку, – стонала так сильно, а я боялся нарваться на гаишников, мало того, что я не совершеннолетний, так ещё и без прав. Но главное успеть. В больнице Грета сильно мучилась на родах, и через двадцать часов, родила прекрасную девочку. Открываю палату и вижу её измученный взгляд.

– Антон, она такая красивая… Я назову её Мией. Жаль, не увижу, как она повзрослеет.

– Нет, Грета, что ты такое говоришь?

– Мама, она меня уводит. Я настолько истаскалась в борделе, что видимо, не выживу.

– Нет, не оставляй меня… Я не смогу без тебя.

– Сбереги Мию. Умоляю, ради меня…

– Грета, нет! – рыдаю навзрыд, она умирает с ребёнком на руках, а я завыл, как раненый зверь. Малышка хнычет, какой ужас она больше никогда не увидит свою маму.

Бабушка не выдержала и через семь дней скончалась от сердечного приступа. И полноправным опекуном остался только наш отец, но ему не нужен был этот ребёнок. А я не имел право её воспитывать, потому что был несовершеннолетним. Пришлось приползти к нему на коленях и просить не отдавать её в детдом.