Аделина Кандикова - Васат

Не могу. Рядом с теми тремя словами, что я попыталась ему отправить «Поговори со мной» высветился знак сбоя. «Абонент добавил ваш номер в черный список» – гласило пояснение. Всё. Я почувствовала, как у меня начали неметь и трястись руки. Чтоб не разбить телефон, аккуратно положила его на подоконник и на нетвёрдых ногах, по стеночке, под прицелом уничижающих взглядов, поползла к соседней двери, за которой находилась дамская уборная.

Закрыв за собой дверь на защёлку, чтобы никто не пришёл добить меня ещё больше, я сползла по стенке и с такой силой закусила нижнюю губу, что почувствовала вкус крови и слёз у себя во рту.

Вот и сейчас я в этом же самом туалете. По крайней мере, теперь у меня есть силы стоять, пусть и опершись на раковину. За три дня ничего не изменилось – вся школа продолжает меня ненавидеть и терроризировать, Марк игнорирует и строит из себя несчастного, а я плачу – но одна вещь все-таки претерпевала изменения. Причем, по триста раз на дню – это моё отношение к Марку.

Вот только, казалось, секунду назад, я убеждала себя, что, наконец-то, прозрела. Разглядела, какой Марк на самом деле, как он обошелся со мной, как ведёт себя на людях… Но, черт побери, в следующую секунду, я готова простить ему все это, готова терпеть его, обкуренного по самую задницу, рядом с собой, прикрывать его перед его родителями и учителями, прощать ночи, которые он проводил с другими девушками, лишь бы он снова позволил быть рядом… Просто рядом… Ну что за идиотка!?

Я собралась с силами и взглянула на свое отражение ещё раз. Разве я заслужила прибывать в таком состоянии? Нет. Ни один человек в мире этого не заслуживает. Мои зелёные глаза в обрамлении красных полопавшихся капилляров, с потёкшей тушью, в момент охладели. Я не сильная, но я справлюсь. У меня просто нет другого выбора.

Идти на философию уже просто нет никакого смысла. Помешаю тем, кто уже включился в рабочий процесс, а у учителя будет повод как-то меня лишний раз поддеть. Лучше, пересижу оставшиеся полчаса в библиотеке, там наверняка никого не будет. Даже мисс Гертбер – библиотекарша – появляется там раз в неделю.

Я подняла с пола свой рюкзак и вышла в пустой коридор. По центральной лестнице идти не хотелось, ведь там стоит почетный караул у флагов ко дню расторжения унии со Швецией, который, кстати, будет праздноваться уже послезавтра. Лучше пройду по пожарной лестнице, не съедят же меня за это (если не поймают).

Стоило мне только спуститься на один пролёт, как я тут же об этом пожалела. Навстречу мне, перескакивая через две ступеньки, поднимался Зерах Гуревич. Он не появлялся в школе с выпускного. Наверное, боялся за свою шкуру… А теперь прознал, что главным объектом агрессии являюсь я, так и решил вернуться. Аттестат-то ему в любом случае сегодня тоже надо получить.

Не знаю, каким ветром мне в голову занесло эту мысль, но, по-моему, это знак. Может стоит поговорить с ним? Попросить о помощи, пока он не просквозил мимо меня с опушенными глазами? Если да, то надо решаться. Парень уже на полпути ко второму этажу и сделал вид, что не заметил меня.

– Зерах! – окликнула я его. Он остановился, и, раздумывая несколько секунд, все же вернулся и подошел ко мне.

– Кира. – учтиво кивнул он.

У меня внутри все тряслось. Я заламывала себе пальцы, чтобы справится с нервами. Сейчас мне совсем не нужна такая его холодность…

– Зерах, – голос у меня дрожал. – Ты же знаешь, в какой ситуации я оказалась…

– Трудно не знать, вся школа об этом гудит. – усмехнулся Гуревич.

– Вот именно. – подтвердила я. – Но мы же с тобой знаем, что всё было не так! Можешь, пожалуйста, попробовать поговорить с Марком или его бандой и объяснить всё… Меня он и слышать не хочет.

– Я вчера говорил с Марком.

– Что? – не поняла я.

Если Зерах говорил с Марком, то почему все кругом до сих пор меня ненавидят? Почему Марк не поговорил со мной? Разве все не должно было вернуться на круги своя?

– Вчера вечером Марк с бандой пришел ко мне домой. – начал объяснять Гуревич. – Сказал, что мне нет смысла прятаться и что я могу спокойно вернуться в школу. Что я не виноват, что ты шлюха и посоветовал мне быть с тобой поосторожнее. Мол, мало ли с кем ты ещё там…

– Ты не сказал ему правду!? – я не дала ему договорить. Мне с лихвой хватило того, что я услышала.

– Нет, любимая. – Перекатываясь с пятки на носок ответил Зерах.

Я почувствовала то же самое, как когда Ингрит облила меня кофе, когда Зерах назвал меня любимой. Это слово было брошено не просто так и мне потребовалось пара мгновений, чтобы свести все факты.