Андрей Пучков - Дом для призрака

– А почему не вместе положила?

– Амулеты могут разрядиться от савана. А лента жизнь хозяйки потеряет, а мы этого допустить не можем, завтра с её помощью останки поищем.

И мы поехали назад к озеру.

Мой Котяра всё то время, что мы ковырялись возле дома, лежал на ведьмином камне и млел. А когда я его вновь согнал, перед тем как положить на камень ящик, залез в машину и уснул. Ничего он не почувствовал, зря только с собой брали. Пока ехали домой, я раздумывал над тем, что я и Сергей видели всё по-разному. Он видел какое-то барахло, а я видел книги, значит, защита умершей ведьмы на меня не действовала. Почему? Неизвестно. Надо будет потом спросить у Алексея Геннадьевича, не привлекая лишнего внимания, потихоньку.

Возле озера царила идиллия. Костя и Гоша грели свои животы под вечерним солнышком. При нашем появлении оба наперебой стали жаловаться мамочке-ведьме на комаров, которые их совершенно одолели, и сразу после нашего отъезда им пришлось мучиться, пока мы где-то прохлаждались. Причём пока они ныли, я не увидел ни одного комара.

Мария Николаевна не стала с ними спорить, походя махнула рукой и пошла в палатку. Оборотень с опером обрадованно и, уже, видимо, не опасаясь за свою жизнь, опять растянулись на одеяле и начали обсуждать каких-то девочек. Однако мне показалось, что ведьма отмахнулась не от комаров, а от них. Но оповещать эту парочку о своих подозрениях не стал.

Вечером, когда все опять собрались после ужина у костра, Маша сообщила:

– Завтра поедем искать место, я нашла ленту, поэтому, думаю, поиски много времени не займут, лента – сильная вещь в таких делах.

«Ага. Она нашла. Как же, Лара Крофт, недоделанная», – мысленно возмутился я. И ведьма, словно прочитав мои мысли, добавила:

– Вернее, ленту нашёл Саня, честь ему и хвала. И она послала мне воздушный поцелуй. Николаич сказал, что поедет с нами, так как большего он узнать уже не сможет. Костя сам попросился, хотел посмотреть, как всё это происходит. Гоша с Сергеем заявили, что у них дела и что они в целях безопасности должны в округе всё осмотреть.

Маша ехидненько так засмеялась и сообщила всем, что их неотложные дела, видимо, в целях безопасности, оставили в палатке у этих кобелей свои элементы нижнего белья. Я заржал. Костя засмеялся более культурно, а оба кобеля с опаской уставились на начальство.

– Ладно, хрен с вами! – совсем не по-светски выразился Николаич.

– Эти два дня я у вас вычту из отпуска. Оставайтесь. Оборотни явно обрадовались.

Но ведьма не была бы ведьмой, поэтому глумливо так проворковала:

– И не забывайте, пожалуйста, о технике безопасности, когда будете делать свои дела. Помните, что от нарушения этой самой техники человек может не только погибнуть, но и родиться. Я опять заржал. А что с меня возьмёшь – в пещере, наверное, родился, а не в приличном обществе.

– Кстати, – сказал Николаич, – мне не отзвонилась Ниночка, поэтому завтра, когда вернёмся, начнём её разыскивать, если сама не объявится.

Утром Гоша на микрике поехал в город, видимо, за их с Серёгой делами, ну и опять же, техника безопасности требовала внимания.

Сергей и Котяра остались охранять лагерь. А оставшаяся часть команды после завтрака направилась к дому пропавшей ведьмы. Когда приехали, Николаич вышел из машины, подошёл к камню, постоял возле него, закрыв глаза, и проговорил:

– Да. Хорошо здесь было бы пожить, место сильное, светлое, – помолчал немного, а потом добавил:

– Я даже боюсь себе представить, сколько хозяйке дома было лет, если она собиралась умереть своей смертью. Она ведь могла выходить замуж не один раз. Ведьмы, находясь даже в очень преклонном возрасте, выглядят так, что на них мужики оборачиваются, – и, поворачиваясь к Маше, спросил:

– Я прав, Мария Николаевна?

Ведьма кивнула своей красивой головой, рассыпав черные волосы, и задумчиво проговорила:

– Да, Николаич, ты прав, ей было много лет, жаль, что всё так получилось, она многому могла бы научить, о многом рассказать, и помочь мы бы ей смогли, если бы знали о ней. А не знали мы о ней потому, что наши люди плохо сработали, многие ведь знали о необычной бабке, но никто не поинтересовался. Никому она не была интересна, – закончила Маша с горечью.

– С этим мы ещё разберёмся, – пробормотал Николаич, – не сразу, но разберёмся. Я всегда со всем разбираюсь. Ладно, Мария Николаевна, начинай, – скомандовал начальник и отошёл в сторону.

Ведьма опять подошла к камню, положила на его середину ленту, опустилась возле камня на колени, опёрлась на него руками и так постояла пару минут, затем встала и, отряхнув колени, сказала: