Андрей Пучков - Дом для призрака

Христианское учение приложило массу усилий, чтобы привить русскому человеку ненависть к его духам, но так и не смогло искоренить привязанность к ним, привязанность, которой на тот момент уже была не одна тысяча лет. Да и сами священники мракобесием, в отличие от просвещенной Европы, не страдали. Славянские ведуньи на кострах не горели, использовали их в основном, как и положено, для продолжения рода. Поэтому на Руси такие красивые женщины. Европа же свою красоту сожгла на кострах, считая красивых женщин ведьмами. Ну а если кто-то всё же просил церковь изгнать духов, изгоняли, хотя прекрасно понимали, что их изгнать каким-то дымом и водой невозможно. К оборотням у русских людей отношение тоже особое, ненависти нет, скорее, даже зависть, из-за этой самой зависти их, скорее всего, иногда и убивали.

Чаще всех необычные способности свои подданных использовала Екатерина Вторая, оборотни даже входили в её ближайшее окружение, взять хотя бы тех же братьев Орловых, один из которых был её любовником, или Потёмкина, который тоже был её фаворитом – все они отличались огромной физической силой, несвойственной обычному человеку.

Николай Николаевич на несколько секунд задумался, и, усмехнувшись, продолжил:

– Очень показательный случай произошёл при встрече Алексея Орлова с одним из турецких пашей, тот решил похвастаться перед Орловым силой своего придворного силача, который разорвал руками колоду карт, Орлов похвалил турка за силу, взял половину от разорванной тем колоды и разорвал эту половину, причем, по свидетельствам очевидцев, разорвал легко, не напрягаясь.

Также Екатериной была введена специальная должность – привечать домовых и других духов в её дворцах. И даже существует свидетельство, что она неоднократно разговаривала в своём кабинете с маленьким бородатым человечком.

С этих пор государство взяло заботу о наблюдении за духами и необычными людьми на себя, были созданы специальные отделы в разных губерниях страны.

Эти отделы существовали даже при развитом атеизме, ничего не поделаешь, против фактов не попрёшь, и не пёрли. Хотя коммунистическое руководство в известность не ставили, незачем старичкам было это знать. Кому надо, в КГБ знали, поддерживали и финансировали, кстати, финансировали всегда, даже в лихие девяностые, когда денег не было вообще, а для нас находили, чтобы крутые ребята не подались за заработком в криминал.

Сейчас гораздо легче работать, президент в курсе, премьер в курсе, основные министры и замы тоже, и так по нисходящей. В столице есть специальные особые сотрудники, которые охраняют президента, они же и демонстрируют вновь избранному руководству свои способности. Чтобы поверили.

Наконец начальник закончил свою лекцию, налил себе кофе и разрешил:

– Спрашивай.

– Николай Николаевич, а кто сидит в кабинете номер один?

– Пока никого, но я не теряю надежды перебраться в него. Предыдущий ушёл на заслуженный отдых, – ответил он на мой второй вопрос, который я не успел задать.

На следующий день, когда я приехал на работу, меня в фойе дожидался Николай Николаевич,

– Ну что, Александр Андреевич, нет желания опять сгонять в Кедровку?

Желание у меня было, о чём я ему и сообщил.

– Тогда ищи Георгия, Светлану, берите «прадик» и везите нашего гостя в деревню, высадите, где он попросит.

– А вы разве не едите?

– Нет, не еду, лучше будет, если рядом с Хозяином будут находиться уже знакомые ему люди, доверия больше.

Гошу я нашёл в буфете и, пока ел стянутое у него пирожное, вызвонил ведьму и сообщил, что мы втроём сопровождаем корявого в его новую вотчину и что мы ждём их на парковке возле машины.

После того как я передал Светлане это пожелание руководства, я с удовольствием выслушал по телефону, предварительно поставив его на громкую связь, всё, что она думает о распоряжении начальства взять её с собой. И о том, почему к этому бесчувственному медведю на мёд прилетают не пчёлы, а мухи. А когда она поняла, что по телефону я её слушаю не один, пообещала нам припомнить и отключилась.

К машине они подошли минут через десять, Света шла впереди, а корявый шлёпал метрах в десяти позади неё, было видно, что она напряжена, губы побелели, глаза стали тёмными, как тогда, возле разорённого дома.

«Да-а-а… Неприятно иметь за спиной сильную сущность, – сообразил я, глядя на побледневшее лицо ведьмы, – мало ли, что ему в голову взбредёт, он не человек, и человеческие понятия ему недоступны».