Андрей Пучков - Дом для призрака

И тут влезла змея со своими разоблачениями.

– Он сожрал Шарика! – с трагическим надрывом простонал Удав. – Я его искал, искал! Везде искал и нигде не нашёл! – со слезой в голосе закончил он свою обличительную речь.

Я опять посмотрел на зубастого толстяка и увидел, как его физиономию перекосило от ужаса, видимо, до него дошло, что он сотворил, в последнее время они с Шариком часто были вместе, видимо, стали друзьями. А тут вдруг такое. Сожрать во сне друга. Врагу не пожелаешь. Зубастик, похоже, впадал в ужас.

Слушая удава, я вдруг услышал, как где-то в квартире проснулась основательно поселившаяся у нас истерика и пошла меня искать.

– А чего это тебя так перекосило? – спросил я с подозрением в голосе.

– Тебе стало плохо? Ты переел?

– Он отравился Шариком, – сказала голова повара, – наверное, сожрал его сырым и даже скорее всего грязным. А так делать нельзя, еду надо мыть, а потом чистую готовить – закончил свой ликбез Повар, и его голова улетела обратно на кухню.

– Может, ему вызвать скорую, – проявил жалость Котяра и тоже долбанул Зубастика по голове хвостом, но не так сильно, как паук.

– Не надо скорую. Пускай сдохнет сам, – опять влез добрый друг Удав.

– Ну ладно, давайте подождём, может, действительно сдохнет! – поддержал Удава великодушный хозяин квартиры и ушёл обратно на кресло смотреть телевизор. Слава богу, с истерикой пронесло, она, не добравшись до своей жертвы, опять где-то уснула.

Я смотрел телевизор, Кок что-то делал на кухне, вся оставшаяся братия сидела на балконе и смотрела, как будет подыхать толстый. Толстый не подох, не дождались, дождались Шарика, которого нашёл Повар, последний залетел в верхний шкаф кухонного гарнитура, когда дверца была открыта, устроился там и уснул, Повар не заметил его и закрыл дверцу. А потом нашёл, когда опять открыл за какой-то надобностью дверцы шкафа.

Когда Шарик прискакал и начал прыгать вокруг Зубастика, того немного отпустило и он даже делал попытки улыбаться – жуткое, скажу вам, зрелище. После появления Шарика банда разочарованно разбрелась по квартире, никто не сдох, трупов не случилось. Скука.

Посмотрев ещё немного телевизор, я решил, что пора спать, пошёл в спальню, согнал с кровати Котяру и завалился. Я был дома. А дома хорошо и весело. И спокойно. Мои жильцы никогда меня не беспокоили, когда я спал.

Так прошло полумесяца, скучать мне не давали, по очереди отлавливали. То заведующий оружейкой, который, в конце концов, смог привить мне азы владения холодным оружием, и я уже безошибочно мог определить, где у меча рукоятка.

Огнестрелом я владел неплохо, причём вспомнил, что стрелять учился из пневматических пистолетов, которых у меня когда-то было несколько штук.

То Алексей Геннадьевич попросит зайти к нему и под каким-нибудь благовидным предлогом берёт у меня то кровь, то волосы, то обрезки ногтей. Я даже начал опасаться, что в один прекрасный момент он подкрадётся сзади и отрежет мне ухо, чтобы взять ткани на анализы, так как у него была привычка, рассказывая о чём-то, расхаживать за креслом, в котором я обычно сидел.

Знал он, конечно, много, много в чём был точно уверен и много к чему пришёл в ходе многочисленных исследований, опытов и экспериментов. Но ещё о большем Алексей Геннадьевич мог только предполагать, так как объяснить было невозможно, например, каким образом Светлана или её начальница могли заставить идти дождь там, где они хотели, или наоборот, прекращали осадки и, образно выражаясь, разгоняли тучи.

Не мог он объяснить и под влиянием чего или кого стала изменяться наша славянская нечисть. А когда я спросил у него, почему призраки или духи материальны, я чувствую их, могу брать руками, они же должны быть бестелесными, вроде какого-то образа, и в то же время некоторые из них могут проходить сквозь стены, некоторые могут летать, имея реальное тело, сам не раз давал пинка такому телу.

Он снисходительно улыбнулся и ответил:

– Видите ли, Александр Андреевич, прозрачных призраков, которые живут в каких-то там развалинах, не бывает, я, скорее всего, могу согласиться с тем, что, возможно, есть какая-то энергия, которая создаёт эти образы, и, скорее всего, это энергия, исходящая из земли. Как вы, наверное, уж слышали, учёные пришли к мысли, что наша планета – живое существо, и я склонен с этой мыслью согласиться. Эти призраки, вероятнее всего, что-то вроде фантомов прошлого, которые сохранились в местах наиболее сильного выхода энергии на поверхность. Человека тянет к этим местам, и поэтому раньше в таких местах часто строили замки, церкви и другие дома. Смею думать, что для вас не является секретом то, что после смерти человека его душа или, проще говоря, энергия, ещё какое-то время находится рядом с телом, а затем, уходит в энергетическое поле планеты, – он вопросительно посмотрел на меня и, дождавшись моего кивка, продолжил.