Владимир Андриенко - Дрозды - Белая Валькирия

Лабунский тогда высказал Мезенцову свое недовольство:

– Я против таких расправ, поручик. Необходимо тщательно разбираться, ибо людские жизни потом не вернуть.

– Я приказал поставить к стенке большевиков. Их выдали солдатам сами крестьяне.

– Но и вы поручик служили в Красной армии. А если бы и вас тогда поставили к стенке?

– Я не убеждённый большевик, поручик. Я был мобилизован. А вот эта сволочь – это враги наши до конца. И вопрос стоит в том, мы или они! Этот так называемый комитет бедноты. Сами ничего по своей лени не нажили, и захотели поделить то, что нажили другие. Таких в любой стране ставят к стенке!

– Поручик! Я попросил бы вас не приплетать политику к войне.

– В гражданской войне политика в самом корне войны.

– Вы же помните приказ генерала Деникина, поручик.

– Генерал сейчас в своем комфортабельном салон-вагоне. А мы неделю скачем с одного участка на другой. Горячего не ели уже четыре дня. Вши заедают. Бани не видели месяц. Командиру роты следует в первую очередь думать о людях, что сражаются в его роте.

Лабунский тогда не стал обострять конфликт, зная, что солдаты роты на стороне Мезенцова.

Пётр после этого разговора просто терпел поручика, но после того как его позиции посетил командир батальона, просил Штерна убрать поручика из его роты.

– И кто его заменит? – спросил тогда командир батальона.

– Да хоть унтер Слуцкий.

– Ты в своем уме, поручик? Заменить боевого офицера на мальчишку?

– Не складывается у меня с ним!

– А он тебе не в качестве любовницы приставлен, поручик. Он твой заместитель и может принять командование ротой, если ты будешь убит. У меня вчера командира 3-й роты ранило осколком в голову.

– Поручика Барабаша?

– Его! А подпоручик Гаврин, его заместитель убит позавчера. Пришлось отправить им штабс-капитана Жарова. И ныне меня заменить некем, поручик. Нравится – не нравится.

–Я не жалуюсь на поручика как на командира. Он отлично знает свое дело, но…

– Что но?

– Слишком жесткий. Неуживчивый. Чрезмерно откровенен.

–Я и сам хотел бы быть таким, Пётр и сказать командиру полка все что думаю! Снабжение хуже некуда! Обещали сменить с позиций, но только перебросили на другой участок. Но здесь все та же передовая. Это не тыл! А люди не железные! Так что, поручик, воюй дальше…

**

Лабунский изучал карту. Пулеметные трели все не умолкали.

– Сколь патронов то у него? – спросил ротный ординарец Сидорин. – Стрекотит и стрекотит.

– Наши спрятались за домами и в овраге. Головы не поднять, – сказал телефонист.

– Коли с вышки его снять мы выбьем красных в один момент! – сказал Сидорин.

– Скоро! – сказал поручик, оторвавшись от карты.

– Скоро, ваше благородие? Чего?

–Скоро замолчит. Патронов у красных много, но пулемет «закипел». Это понятно по звуку выстрелов. Я хорошо «Викерс» знаю.

Пулемет противника, наконец, замолчал.

–Все, господин поручик! – в избу вошел унтер Слуцкий. – Поручик Мезенцов сделал свое дело. Забрался на вышку и застрелил пулеметчика и его второй номер. У красных патрон перекосило, и он воспользовался моментом. До чего ловок этот офицер.

– Давно пора, – строго сказал Лабунский. – У нас новое задание.

– Новое?

– Двигаем на Харитоновку.

– Вот так сразу и без роздыха?

– Это приказ командира батальона! Но нам на помощь выделили броневик «Артиллерист».

– Под командой поручика Бочковского? – спросил Слуцкий.

– Должно быть так. Ранее им командовал именно Бочковский. Пришлите ко мне Мезенцова.

Слуцкий вышел из дома и подозвал рядового:

– Смирной!

– Здесь Смирной!

–Срочно поручика Мезенцова к командиру роты!

–Есть, господин унтер-офицер!

Поручик Мезенцов сам вывел из строя пулемётное гнездо противника. Солдаты в последнее время слишком часто приветствовали его криками «Ура!». Мезенцов стал пользоваться большей популярностью, чем командир роты. Многие рядовые говорили, что пора передать ему командование ротой. Будет больше пользы. Но капитан Штерн, командир батальона, стоял за поручика Лабунского.

***

Броневик «Артиллерист» помог самурцам занять село Харитоновка быстро и без потерь. Красные быстро отступили, бросив две телеги своего обоза. Ценным приобретением стал ящик ручных гранат и пять ящиков винтовочных патронов.

Это очень обрадовало командира батальона капитана Штерна, когда Лабунский связался с ним.

–Отлично, поручик. А то у меня для вас боезапаса нет.