Антон Ферт - Айса. Незваные гости

Причем очень красивая – именно на такую с удовольствием кладешь голову…

И Немесов считал, что у его «подушки» начался кризис среднего возраста. Что это такое, он не вполне понимал: у него никогда не случалось никаких кризисов, хотя ему перевалило за сорок. Но если упрощать, Немесов решил, что Виктория грустит из-за морщинок.

Четвертого сентября Вике исполнилось двадцать девять – и морщин тоже было четыре. Немесов пересчитывал их каждый раз, когда смотрел в лицо жене, даже во время секса.

И всякий раз, как там появлялась новая, – он со вздохом заключал, что ничто не вечно. А красота – тем более.

Недолог женский век.

Грустила Вика, к слову, не из-за дурацких морщинок: она даже ухом не повела, когда мужчины обсуждали физиономию царя Ивана. Почему она раскисла – это отдельная история. И она далеко за пределами того, о чем в принципе могут думать Немесов и Туранов: хорьки и суслики не подозревают о существовании Марианской впадины.

Мужчины видели то, что хотели увидеть, – а Виктория их не переубеждала.

В целом, несмотря на «чудовищный кризис», поведение Вики практически не изменилось. За ужином она, как всегда, тешила мужа: рассказывала забавные истории, которые приключились с ней за день. Немесов с самого знакомства удивлялся, что с ней раз за разом происходят всякие диковинки. То в их сад залетит самолетик-письмо с призывом о помощи, но без обратного адреса… То одна из ее обезьянок-мармозеток ослепит и угонит Пумбу – и Виктория забегает по Арбату в поисках мармозетки верхом на роботе… То в шиномонтажной она перепутает свою «бмв» с чужой «ауди», а потом, осознав оплошность и испугавшись, – долго и безуспешно будет улепетывать от полиции.

Но теперь посреди анекдота Виктория могла уставиться в никуда – или забыться и не ответить на вопрос (что нонсенс). Или вдруг молча зашарить взглядом по лицу Немесова – словно не узнавая собственного мужа…

В такие моменты Немесов подсчитывал морщинки и заключал, что кризис среднего возраста не миф, а в самом деле существует, – и невнимательность жены вызвана скорбью по поводу скорой кончины своей красоты. Возможно, думал Немесов, Вике даже тяжелее, чем ему самому, считать эти складки…

Немесов решил, что супруге нужно помочь развеять горе – поэтому на сей раз он взял ее с собой в ежегодное восточное путешествие.

Но если бы он знал, чем все закончится – он бы ни за что этого не сделал…

Поездка с женой грозила испортить его «отдых» (Немесов совмещал полезное с приятным) – но по сути больше отсутствия достойной «релаксации» Немесова раздражала его туалетная вода. На ней по не понятной для него причине настаивала Вика – это единственная ее категоричная просьба за весь период их брака. Она хотела, чтобы он чем-то пах…

Однако цитрусы и зелень, которые для Виктории олицетворяли концентрат маскулинной энергии – муж как гонщик, – напоминали Немесову освежитель в писсуаре в одном венском ресторане. А оттеняющие мягкие древесно-фужерные ноты, создававшие у Виктории ощущение «крепкой стены», за которой всегда можно укрыться, – у Немесова ассоциировались с елкой, Вьетнамом и, следовательно, самым постыдным эпизодом в его жизни.

Немесов обожал жену и душился ради нее. Единственный плюс – аромат держался максимум два часа, и из гонщика-стены он быстренько превращался в ходячую, ничем не пахнущую версию смартфона…

Немесов вообще не терпел запахи, а ими полнился их дом. В длительных новогодних поездках проклятая вода пропадала в глубине чемодана, а нос Немесова кайфовал от безделья.

Так вот, услышав при созвоне в голосе Вики апатию и слабость, Немесов представил, как пройдет их ужин. Как Виктория станет весело рассказывать какую-нибудь случившуюся в городе N историю – а потом на полуслове, с приоткрытым ртом и приклеенной улыбкой, замолкнет с таким видом, будто ей дали под дых. Немесов начнет очередной подсчет – и, возможно, к своему страданию, найдет пятую морщинку…

Закончится вечер тем, что Вика с отсутствующим видом будет долго смотреть, как поднимаются в бокале игристого живые пузырьки. Глядеть на это Немесову невыносимо.

Что это за жена?..

Эти настырные складки разрушают наш брак, – думал Немесов все чаще и чаще. – Неужели она не видит, как ухудшились наши отношения – или ей все равно? И почему она так категорична против пластики?..

Им бы малыша, рассуждал Немесов, чтобы внимание Вики с приблизившейся старости переключилось на пеленки. Однако ребенка не было – и это еще одна трагедия их семьи.