Данн Витчер - Void Requm. Ниер-Винд

Эйсон остановился лишь через десяток метров. Осознал, что один. Не успев обернуться, сзади появилась Лиз и закинула его руку себе на плечо:

– Я помогу тебе. Но только в этот раз.

– Спасибо, – принял он помощь.

– И бреди молча, иначе брошу здесь, – дополнила Ригер.

Парень замолчал и просто положился на девушку. Алан исчез в переулках.

***

После происшествий той ночи прошла неделя. Первый день Эйс провел в кровати, восстанавливая свои силы. Помогала от природы хорошая регенерация. На бок наложили повязку, парень предчувствовал, что кость где-то треснула, начал прихрамывать. Множественные царапины и лопнувшая кожа неприятно резали при движениях. Но он думал лишь о том, чтобы однажды стать таким, как Лиз или Алан. Стать войдом и помогать другим. По крайней мере тогда он их так видел. Триб объяснил ему некоторые вещи. Это была одна из платных операций. Они сотрудничали с комендантом, но делали это через нескольких посредников. Последний знал лишь то, что работа выполняется. Это объясняло неведение граждан: властям было проще, когда люди считают, что опасности не существует. Пускай о ней заботятся другие: войды, обероны… Те, кто умеет с ней справляться. Для таких, как они, вводили комендантский час, развязывали руки, предоставляли возможность для чистки. Из них никогда не делали героев. Они приходили, выполняли работу, брали плату, и уходили. Без вопросов, без возражений. Молча.

В Еренале действовало две группы: И́нвальд и Нарфа. Триб возглавлял первую. Четыре человека, один мертв, командир – не в состоянии выполнять работу. Две активные единицы в команде. Его не посвящали в дела другой группы, но, кажется, в ней было всего-то трое. И на фоне чистки они пытались организовать ловушку древнему магу… Кажется, он начинал понимать, зачем им новые кадры.

Когда Эйс восстановился, Алан решил показать ему хоть что-то для улучшения ситуации с его боевыми умениями. Уличные драки сделали свое дело: кулаками махать он умел, хоть и без особого изящества. Но все, что касалось холодного оружия выглядело плачевно. Войд показал базовые махи, правильное положение ног, стойки. Тренировались во дворике, когда у него было свободное время, но парень взялся за это как за новое развлечение – с энтузиазмом и рвением. Он волновался за друзей. Не знал, где они, что с ними. И не мог выйти на контакт из-за розыска. Не мог наведаться к ним домой, спросить знакомых. Прежнюю жизнь отрезали раскаленным металлом. В одно серое утро Лиз позвала его встретиться на вершине Хранителя.

Эйс шел по городу на рассвете, взглядом подмечая стражу и намеренно держась на расстоянии. Куртка прикрывала чехол с полученным от Триба кинжалом, он уже не представлял себе выход на улицу без оружия. Улицы постепенно пополнялись людьми, все приходило в норму. Среди них легко потеряться, не остаться в памяти. Город не спал. Может и академия вскоре откроется. Но возвращаться к учебе он не собирался. После нее наступит неприятная неопределенность, сухая невзрачная жизнь. Остаться в Еренале… навсегда. Как новатору ему точно не прославиться – кризис идей. Обычные биомеханики сидят на местах, или отправляются к боевым местам по призыву армии. Рекрутироваться после увиденного неделю назад? Его привлекала опасность и приключения, свобода путешествий, независимость. В этом была вся прелесть. Не армия с ее дисциплиной, безумным повиновением приказам. Даже если придется отречься от обычной жизни.

Вскоре он подошел к часовне. Площадка пустовала, народ не дотягивался в здешние глухие аллеи. Эйс нащупал переключатель и как только дверь отъехала – проскочил внутрь. Это место теперь не пугало. Парень смело пошел между механизмами к лестнице. Потом поднялся в пыльное помещение. Девушка сидела на том же баллончике с низким ограждением. Она смотрела вдаль. Он тихо подошел к ней и присел у другой стены.

Отсюда открывался поразительный вид на город. Было видно почти все: от крыш жилых домов и до каменных стен, отделяющих каждый квартал. Лишь нижние трущобы были скрыты где-то за резиденцией. Сеть улиц с такой высоты казалась не более, чем паутинкой. Одиночные людишки, снующие по ним, были лишь точками на широком полотне пространства. Гамма тонов в черном и красном, стены переливались с черепицей, перекликались отблесками. Всю картину заливал необычайно красивый свет краешка солнца, выглядывающего из-за горизонта. Почти сразу оно пряталось за темнеющий свод облаков. Над городом кружили черные птицы, срывались с возвышений и носились между башнями.