Ирина Дынина - Ведьма Чёрного озера. Тайна русалки

«Малолетний садист» ухмыльнулся откровенной садисткой ухмылкой и отрицательно махнул головой:

– Нет, Альбина, машина – это роскошь, а мы, люди бедные. На «минималку» живем, хлеб жуем. Конь имеется, хороший конь, настоящий, боевой друг! Мы с ним огонь и воду прошли, медные трубы! С детства вместе!

Ошарашенная Альбина только и смогла, что промямлить:

– Конь, говоришь? С детства вместе? У тебя, что – конь-ветеран, конь-пенсионер? Мы поскачем или поползем?

И, Альбина мгновенно представила, как Женька, сунув пальцы в рот, оглашает окрестности молодецким, бандитским свистом… Из-за густых кустов, послушный хозяйскому зову, выпрыгивает чудо-скакун, Сивка-Бурка, вещая каурка, с горящими глазами и пышной гривой и широкоплечий красавец, в красной бандане, ловко запрыгнув в седло, точно Антонио Бандерас, изображающий Зорро, легко подхватывает ее, Альбину на руки и сажает себе за спину, словно спасенную из лап дракона принцессу…

Женька красноречиво покрутил пальцем у виска, затем зачем-то нырнул в кусты, бросив многострадальную Альбинину сумку в дорожную пыль.

Вероятно, Альбина, потеряв бдительность, начала грезить наяву и озвучила свои потаенные мысли…

– Точно, пипец духам! – обреченно вздохнула Альбина – Кругом – сплошной дурдом! Еще и лошадь эта дурацкая! Где уж нам, с нашим-то, счастьем, на Сивках-Бурках скакать.

И опять, богатое воображение, сыграло с городской девицей, гнусную шутку – она представила себе совершенно невозможную картину – она, Альбина, любимая дочь своей мамы, верхом на старой, облезлой кляче, место которой на скотобойне уже успело травой порасти, гордо покачиваясь, въезжает в населенный пункт Чёрно- Озеро, под заливистый лай местных шавок и гомерический хохот аборигенов.

– Жесть! – тряхнула головой Альбина, решив, что на лошадь не полезет ни за какие коврижки. Лучше уж ножками, лесом, полем и оврагом…

– А вот и я! – из кустов выскочил Женька, заставив Альбину, позорно взвизгнув, отшатнуться в сторону – И, вот он, Конь!

«Конь» дребезжал и тарахтел, жалуясь на жизнь ничуть не хуже того самого трудяги-автобуса. Возможно, он был даже его ровесником, а, то и дедушкой. Во всяком случае, на Альбину он произвел неизгладимое впечатление.

«Конем», Женька гордо именовал допотопный велосипед, странной конструкции, с неразборчивым названием.

Был велосипед тот огромным, тяжелым и неповоротливым, точно чугунным, синим когда-то в далекой молодости, а, теперь пестрым из-за многочисленных слоев облупившейся краски.

И еще, он скрипел. Он стонал, жалуясь на жизнь, словно человек с больными суставами, но Женька сиял, растягивая рот в довольной ухмылке.

Парень блестел, похожий на новый пятак, предлагая Альбине забраться в плетеное седло позади себя, словно усаживая девушку в «Лексус» последней модели.

Сумка, повешенная на руль, продолжала чем-то звякать в своей утробе, еще больше нервируя Альбину.

– Я не поеду на ЭТОМ ! – категорично заявила Альбина – Ни за какие коврижки! Нет, нет и еще раз нет! Я слишком молода, чтобы умереть, а, ты – палец с длинным красным ногтем, хищно уткнулся прямо в Женьку – Ты постоянно подвергаешь мою жизнь опасности! Смерти моей хочешь! Валерьянки на вас не напасешься!

– Пойдешь пешком? – Женька обидно ухмыльнулся, весело дзинькнув звонком – Не нравится мой «Конь»? Зря, зря – мы с ним в таких передрягах побывали! Я на нем даже на охоту ездил!

Альбина выпучила глаза – на охоту? Да, что мнит о себе этот деревенский мачо? Что ж, она, Альбинка, хоть и городская барышня, далекая от всяких там пасторалей, но даже ей известно, что велосипедной охоты не бывает!

– И нечего фыркать! – Женька приглашающее шлепнул по плетеному багажнику – Мне тогда лет пять-шесть было, под рамой ездил, совсем мелкий. И, охотился я тогда на Дичь… особого вида…На лягушек, честно сказать.

Альбина невольно фыркнула:

– Тоже мне, Охотник! – рассмеялась она – Дичь у него, понимаешь ли… Лягушки! И, что? – неожиданно заинтересовалась девушка – Ты, их.. того… добыл и …съел?

– А, как же! – Женька заговорщицки подмигнул Альбине и у той отпала нижняя челюсть от подобных откровений – Конечно, добыл, конечно, съел.. Разделал, как положено, нанизал на прутик, словно пескарей и зажарил на костре! Лягушачий шашлык…

Альбина невольно сглотнула густую вязкую слюну – ей внезапно очень сильно захотелось кушать. Питаться в уличных ларьках она не желала, а до приличной кафешки так и не дошла. Минералка, выпитая в автобусе, давно усвоилась и теперь, испытывая настоящие муки голода, Альбина невольно заслушалась, отравленная байками о лягушачьем шашлыке.