Инесса Давыдова - Алхимия лжи

Отдавая мой паспорт, комиссар предупреждает, что до результатов предварительного расследования мне рекомендовано не покидать Италию. Личные вещи я смогу забрать только после экспертизы. Конечно, я не собираюсь оставаться в этой стране и ждать, когда квестура соизволит снять меня с крючка, а намереваюсь со всей адвокатской командой немедленно отправиться в аэропорт и вылететь в Лондон. Раз паспорт у меня – я свободна в своих передвижениях.

На выходе из участка меня окружают друзья Эрхарда и наперебой тараторят о подключенных к делу высокопоставленных чиновниках и дипломатах. Со вчерашнего вечера я ничего не ела, у меня кружится голова, и я прошу подать машину.

– Саша, я звонил на аэродром. Самолет на месте. В принципе, мы можем вылететь хоть сейчас. Эрхард не давал о себе знать с момента разворота яхты, —докладывает Олег. – Мы отследили внедорожники секьюрити. Сигнал идет с севера, почти у границы со Швейцарией.

Пожимаю плечами. У Эрхарда явно изменились планы. Но почему он недоступен? Если разозлился на меня, то ответил хотя бы заму.

– Кристоф в порядке?

– Я звонил дважды. Обрисовал ситуацию и приказал усилить охрану и не выпускать Кристофа из дома. Сейчас он играет в своей комнате.

Звук тормозов заставляет нас оглянуться. Перед зданием полиции тормозит фургон с логотипом местного телеканала. Кто-то кричит:

– Журналисты! Саша, быстро в машину!

Не успеваю я шагу шагнуть, как сзади раздается автоматная очередь. Резкая боль пронзает мне спину. С глухим вскриком я падаю на мостовую. В следующие секунды ощущаю себя в невесомости, под моим телом во все стороны расплывается алая лужа.

Кто-то злобно кричит на русском языке: «Исер Лофман передает привет!» и убегает. Визг шин, а потом мертвая тишина, будто все живое вымерло в одно мгновение.

В консульстве я торчу уже не меньше часа. Подхожу к окошку на выдачу документов и узнаю, что мой паспорт забрал консул, а его срочно вызвали в Лидо-ди-Остия.

– Как? Опять?

Работница консульства пожимает плечами и виновато улыбается.

– Оставьте свой номер, я позвоню, когда он появится, – услужливо предлагает она.

– Не надо, у меня есть его номер, – бью кулаком по стойке и слишком громко хлопаю дверью. Знаю, девчонка ни при чем, можно было не грубить, но, когда на моем пути появляется Алекс, я становлюсь злым, как черт.

Сажусь в такси и еду в гостиницу. Мне нужно остыть или я устрою себе внештатный закат карьеры. Пока еду в квартал Саларио, думаю о предстоящей подготовке к последней операции. На этот раз я выставлю ультиматум: пусть желторотый подпишет приказ на увольнение, и только потом я приступлю к новому заданию. Так что с выпивкой пора закругляться. Неплохо бы сходить в сауну и выпарить из себя остатки алкоголя.

Последняя операция – и я навсегда распрощаюсь с Конторой. Чем буду заниматься после отставки я пока плохо понимаю, но от работы утомился так, что никакой отпуск не снимет накопившуюся за четверть века усталость.

Заглядываю в телефон. От Майи, моей нынешней пассии, пришло восемь сообщений. Не хочу отвечать. Сейчас муторно даже по буквам стучать. Девчонка ждет не дождется приглашения переехать ко мне, а я все медлю. Мне и так тошно, а от присутствия женского пола в моей квартире прямо выворачивает. Предпочитаю встречаться на нейтральной территории. В любой момент можно схватить вещички и драпануть. Подобное желание возникает каждый раз, когда кто-то пытается меня приручить, а Майя очень старается.

Приезжаю в отель, отдаю футболку и джинсы в стирку. Надеваю халат и двигаю в сауну. Еле втиснулся. На кого рассчитаны эти габариты? На лилипутов? Пока устраиваюсь на полке, обжигаю бедро, стукаюсь башкой о потолок и чуть не ломаю палец в деревянной решетке. Распарившись, прыгаю в бассейн и от души плаваю. Беру на рецепции бутилированную воду и двигаю в номер. Как только ложусь на кровать, вырубаюсь и сплю до обеда.

Открываю глаза и минуту соображаю, где я и почему проснулся. Настойчивый стук в дверь заставляет меня вскочить с кровати. Шлепаю к двери, открываю и охаю, как при ранении. Гамлет.

Прихвостень куратора осматривается и выглядывает в окно. Оцениваю его видончик: возбужден, волосы всклочены, глаза на выкате. Входит куратор. Видок еще похлеще. Чубчик взъерошен. Потирает руку – она у него ноет от нервяка.

Даже после сна мысли работают только в одном направлении. Я ухмыляюсь.

– Что? Ящик Пандоры выкинул очередную подставу?