Серж Валеджи - Я истинный свет

Неохотно, но сдался им генерал,

Стал уставать от долгих походов.

Уж больше не топал и не орал, -

Неспособным прослыл воеводой.

Держать такого нету толку.

Пусть на печи трясет своею бородой:

Наспех дали отставку матерому волку,

Прямо сказав: «Ступай-ка домой!».

Обида грудь углями жгла,

Скажите, как же дальше жить?

А дома горе: мама умерла,

И вот вернулся сын, чтоб хоронить.

Еще не мог спокойно спать:

Едким дымом поле представало.

«Скажите, где же помощь мне искать,

Чтобы видение в покое оставляло?!»

Наутро встал, скрепился генерал,

Усы поправил, купил коня

И натужно сохою поле распахал.

В конце хлебнул воды с ковша

И руку в землю запустил, присев:

Мягка, тепла, готовая рожать!

Немедля взял овса и начал сев.

Пот рукавом смахнул: «Дождя б».

Но день, другой светило не перестает палить.

Еще беда: восточный ветер иссушал.

И не выдержав, воду стал ведром носить, -

Но огромно поле, он один – устал.

Пав на колени, закричал: «Боже!

Да, я ничто и жил доселе зря,

Без сердца, без совести и что же?

Прости, мой милосердный, дай дождя!»

Сменился ветер, полетели густо облака,

Содрогнулось громом небо и, кропя,

Прорвалось, и из небесного потока

Жадно напивалась истомленная земля.

Как рад он был, и прошлое забылось.

А помощь Бога крепко на сердце держал.

Вот в благодарности земля заколосилась,

И каждый колос в семя возмужал.

Но страшный грохот, пыль и гарь

Его тревожат, – не придется радости испить.

И в поле бросился он, как дикарь,

Раскинув руки, будто сможет защитить.

Приближался шум, приближался, смерти вторя.

Он понял: ничего ему не изменить.

Пробравшись, встал на середину поля,

Окинул взором море, что не один взрастил,

И крикнул, что было силы: «Боже, как же?

Ты милосердно меня в беде не оставлял.

Сейчас, поверь, мне очень страшно…»

Но, успокоившись, чуть слышно прошептал:

«… Кто я такой, чтоб плакать,

К солнцу стоя лицом?

Кто я такой, чтоб алкать

Посреди-то поля с овсом?»

Но слезы скользят, как корабли,

И в палящих лучах сгорают.

Ноги гудят от стонов земли:

Люди вновь войну разжигают.

И вот, стволами вдаль глядя,

Эскорт из танков у края поля встал.

Кто-то шел, и от шагов тряслась земля

В броне предстал железный генерал.

Железный генерал:

Кто ты, что, стоя здесь, мешаешь мне,

Одетый в рубище и плоть,

Я – в сталь одет, рожденную в огне.

На что надеешься? В чем твой оплот?

Поверь, снаряду тебя не будет жаль.

Неужели сила в этой немощи живет?

Иль думаешь, что плоть разрушит сталь?

А может, кто в засаде твоего сигнала ждет?

Старый генерал:

Здесь я, измученный, усталый и один.

Говори хоть что, отсюда не уйду.

Поверь, прожил я долго, до седин,

И об одном прошу: оставь мою мечту.

Я генералом был, как ты сейчас,

И за победу сражался очень пылко,

Но стал не нужен, когда огонь в груди угас.

Прошу, не соверши моей ошибки.

Постой! Не говори, что ты не будешь плакать,

Я когда-то говорил, но это только грезы.

И пусть тебе меня не будет жалко,

Но посмотри в глаза, что видишь? Слезы.

Одно я знаю: Богу земля принадлежит,

От самого рождения Он силой нас питает,

Можешь землю на части разделить,

Но Бог любовью в сердцах объединяет.

Я счастлив, что ты знаешь мой секрет.

Смерти не боюсь, не надо так смотреть.

Ты ждал ответ, так вот ответ:

Убьешь меня, убей. Что смерть?

Я все сказал, верши свой суд нелепый,

В войне не может правды быть.

Давай же, генерал! Ты молодой и смелый

И должен храбрым, беспощадным слыть.

Все, уходи и знай, что я тебя простил.

И генерал ушел, не зная, что в ответ сказать.

Старик стал на колени, голову склонил

И не увидел, как танки стали поле объезжать

«Этот свет был истинный свет,

освещающий всех, кто рождается в мир»

Евангелие от Иоанна глава 1, стих 9.

(в переводе Российского библейского общества)

« Ты стоишь на коленях и жаждешь милости и прощения, так иди и знай: тяжелым будет твой путь. Но не страшись, Я с тобой.

Все начнется в селе, где умерла вода, доверься, и ты оживишь ее Моею силой через руки свои. Воздай хвалу как Сущему, и Я сделаю твой путь короче вдвое, дам брата тебе.