Василий Лягоскин - Девять жизней Кота. Книга первая - «Черный ковен»

Тут как раз лес кончился, и процессия вышла на освещенную площадь размерами никак не меньше пары гектаров. По ощущениям – оглядеться вокруг Олег из своего потного кокона пока не мог. Зато мог насладиться видом тех самых пятен – здесь они буквально усеивали воздушное пространство. Олег от жадности хватанул одно пятно, второе, а потом остановил себя. Не потому что насытился. Просто услышал совсем рядом неразборчивый гул голосов, и решил переждать, не показывать своего умения возможному специалисту в таких вот колдовских делах.

На поляне было достаточно светло – но не от солнца, которое пока не выглянуло из-за горизонта. Свет был искусственным – теплым, и одновременно тревожным; почему-то у Кота от этого защипало в носу и повлажнели глаза. Но слеза так и не выкатилась. Куртку вместе с Олегом опустили на холодную землю так аккуратно, что мальчик практически не ощутил спиной касания. А может, все его внимание было устремлено к очагу света и тепла? Совсем рядом, метрах в десяти, не больше, высилась груда каких-то камней, очевидно раскаленных и вроде сплавившихся друг с другом. Неестественным было то, что на таком расстоянии находиться живому человеку было просто невозможно.

– Это если огонь обычный, – неторопливо размышлял Олег, не в силах отвести взгляда от развалин, – а тут обычностью и не пахнет. Скоре, что-то из того же арсенала, что и зеленый луч. А может… Может, это он и есть? Или был?

Что привело Олега к такому выводу? Наверное, первое же пятно, что оторвалось от камней, и медленно полетело по воздуху в его, Кота, направлении. Душа, естественно, потребовала потянуться в этому подарку, который размером превышал, наверное, самого мальчика. И лишь гигантским усилием воли он сдержался, и перевел внимание на группу людей, что стояла еще ближе к развалинам. И, судя по виду, совсем не страдала от этого. Более того, кажется, даже кайфовала от этого вида. По крайней мере, один из них, стоявший впереди весьма колоритной троицы. Высокий, чуть полноватый, с властным лицом, сейчас чуть раздобревшим от каких-то мыслей, явно приятных. Одет он был тоже для полевого выхода, но куда шикарней обычных солдат. Вот как-то получалось – тот же камуфляж, но такой, о каком можно было сказать: «С царского плеча».

– Или княжеского, – уточнил про себя Олег, – ага – вон нутро-то наружу и поперло!

Это князь, если это был он, перевел взгляд на Коляна, бухнувшегося перед ним на колени, и распластавшегося так, словно боец хотел провалиться под землю. Но молчал, ни словом не оправдывался.

– Ну что же ты, Коляша, – начал князь голосом настолько «ласковым», что Олег сам готов был втиснуться поглубже в почву – разве что куртка Коляна мешала, – говоришь, почитаешь, как отца родного. Любишь даже?

Колян, распластавшийся в паре метров от Олега, судорожно кивнул всем телом – как-то это у него получилось.

– И на смерть на меня готов?

– Готов, батюшка князь, – едва слышно пробурчал в землю Блатов, – готов.

– Прощаю тебя, Коляша на первый раз, – таким же ровным, приторно сладким голосом проговорил князь, – пять плетей за слова дерзкие… это ведь по божески будет?

Он оглянулся, словно искал поддержки у стоявших рядом. Один, справа, по мнению Олега, который переводил свой взгляд вслед за княжеским, не мог быть никем иным, как сыном князя – более молодая копия во всем – лице, фигуре, костюме. Второй был в цивильном, но больше ему, решил Кот, подошел бы халат со звездами, да колпак колдовской. Почему? Олег бы сразу ответить на этот вопрос не сумел бы. Разве что сущность этого дедка – а на вид ему было далеко за семьдесят – навевала такую мысль, да какое-то свечение внутреннее, которое Кот рассмотрел, настроив зрение определенным образом. Не специально; не старался – как-то само получилось. Князь с сыном в этом зрении, кстати, тоже светились, но не так интенсивно.

– Молить за тебя буду, Николай Ефимович, Светлейший, – выдал тем временем Колян.

– Будешь Коляша, будешь. Вот выдаст тебе Юнуска пять горячих, и будешь.

Блатов, казалось, вжался в землю еще глубже, и глухо завыл. Так страшно и беспросветно, что Олег сам не понял, как вскочил на ноги. Князь перевел взгляд на него, потом куда-то за спину парнишки, и скомандовал:

– Никодим – убери отсюда эту падаль. Если выживет после Юнуски, выбросишь его за ворота. И чтобы я тебя больше не видел.

Последнее, очевидно, опять Блатову. Но смотрел князь при этом уже на Олега. Смотрел так оценивающе, что парнишка невольно задрожал всем телом. Даже тот факт, что из-за спины выскочили два бугая, подхватившие под руки Коляна, так и мычавшего что-то в отчаянии, и утащившие его куда-то, прошел для сознания лишь слабым мазком. Почему-то Кот представил себе неведомого Юнуску – великана с шикарными усами, в шароварах и жилетке на голое тело. Ну, и с плеткой-семихвосткой в руках, конечно. И он теперь содрогнулся всем телом – несмотря на внутренний приказ старшего лейтенанта успокоиться и не терять лица. А вот князю, кажется, его телодвижения понравились. А сыну его – как показал быстрый взгляд Кота – еще больше. Только старик, колдун – как определил для себя Котов – смотрел печально и мудро.