Ростислав Самбук - Чемодан пана Воробкевича

Сначала поговорили с директором ресторана. Его рекомендовал Фостяк как честного человека, которому можно довериться, а рекомендация Михайло Андриевича означала для Петра больше, чем десяток официальных характеристик.

Узнав, в чем дело, директор, солидный толстощекий мужчина в очках, из–за которых смотрели пронизывающие глаза, порекомендовал:

— Побеседуйте с Любой Григорань и Тамарой Сальниковой. С ними Ядзя дружит. Хотя, — он пожал плечами, — это дело такое… Могла проговориться и кому–нибудь другому…

Через несколько минут в ресторане «Карпаты» появились два агента госстраха. Один чуть постарше, в светлом пиджаке, с большим портфелем; другой — молодой блондин, наверное, только демобилизовался, ходил еще с офицерским планшетом, в котором хранил страховые полисы.

Кирилюк, держа под мышкой портфель, прошел в буфет, где сидели официантки — клиентов мало, они болтали, изредка выглядывая в зал, — а Ступак завернул на кухню. Петр сел на свободный стул, поинтересовался, кто из официанток Тамара Сальникова. Отозвалась густо размалеванная и не очень красивая блондинка.

— Я — агент госстраха. Недавно я застраховал жизнь вашей подруги Ядвиги Радловской, — начал Петр без предисловий, — и она посоветовала обратиться к вам. Мол, вы женщина рассудительная и…

— Конечно, оцепишь жизнь, когда поймаешь такого мужчину! — зло начала официантка. — У кого мужья на фронте полегли, а кто и сегодня меняет их… Такие, как Ядзя, и во время войны нашим мужьям головы крутили и теперь отбивают… Тут двое детей, тянешь как можешь, а она хиханьки да хаханьки, еще и по курортам разъезжает.

— Но ведь, — насторожился Кирилюк, — мне сказали, что у нее заболела мать и она взяла отпуск, чтобы присматривать за ней.

— Плюньте в глаза тому, кто это сказал! Сама же мне призналась, что собирается в Сочи. Понимаете, — официантка возмущенно потрясала кулаками перед лицом Петра, — одни моря ни разу в жизни не видели, а другим подавай все — и Кавказ, и пальмы, и богатых хахалей!

— У меня не такие сведения… — успел вставить Кирилюк.

— «Не такие», «не такие»… — передразнила его женщина. — А мне сама Любка рассказала, кто–кто, а Любка знает! Григорань, — поманила она пальцем, — иди–ка сюда!

Кирилюк хотел расспросить Любу Григорань с глазу на глаз, но та уже подошла к ним, и он, чтобы не попасть в нелепое положение, продолжил разговор:

— Товарищ Сальникова почему–то отрицательно относится к Радловской, а вы как?

— Тамарка — падло! — отрезала Люба. — Когда Ядзя здесь, крутится вокруг нее: «Ядзечка, солнышко мое! Какая же ты красивая сегодня!» А уехала — помоями обливает…

— Вы не так меня поняли, — испугалась Сальникова.

— Зас… — начала Любка, но вовремя остановилась.

Петр поморщился. Сказал будто между прочим:

— Хватит о Радловской. Она уже купается в море, и ей хорошо — море, солнце, красивый парень под боком… Говорят, красивый, правда ли это? Я его так и не видел…

— Ядзя его никому не показывала, — объяснила Люба. — Дурного глаза боялась или что?

— Ну так застрахуем жизнь? — предложил Кирилюк.

Сальникова, услышав это, выскользнула в зал. Петр загородил Любе дорогу.

— Ядзя застраховалась на пятьдесят тысяч! — сообщил, смело фантазируя. — Да еще и домашнее имущество… Вы были у нее, правда, красивая мебель?.. Кстати, — вынул из портфеля страховой полис, — надо вручить ей. Когда вернется?

— Только что ведь уехала… мать у нее захворала.

— Это вы директору рассказывайте. Радловская сама говорила мне, что поедет куда–то под Карпаты, а потом к морю.

— Да, — подтвердила Люба, — сначала куда–то за Дрогобыч, в гости к родным мужа, а потом в Сочи.

— Не все ли равно куда! — повеселел Кирилюк. — Главное, что вы, следуя примеру подруги, застрахуете жизнь.

Петр застраховал еще нескольких девушек, попутно расспрашивая о Радловской. Почти все официантки знали, что Ядзя «подцепила» себе мужчину и уехала куда–то с ним, соврав про больную мать. Куда — не знали, и Петр убедился, что Радловская умела держать язык за зубами.

Возможно, больше повезло Ступаку? Уже по выражению его лица Кирилюк догадался: нет.

— Поработали на госстрах, — с досадой сказал Ступак, когда они вышли из ресторана.

— Почему же, — не согласился Петр, — мы выяснили, что Радловская не в Дрогобыче. Подруги говорили, что едет к родным мужа куда–то за Дрогобыч. Итак, Трускавец, возможно, какое–нибудь село… Не вешай носа! Все–таки шаг вперед.