Олег Механик - Система

– Земляки! – оживился водитель, узнав, что друзья из Тюмени. – А где живёте то?

– На КПД…

– А я с Обороны. Вот так встреча! Как вы домой то в таком виде собираетесь?

– Нам бы до вокзала добраться, а там решим как-нибудь.

– На вокзале Вас и примут менты. Будете сидеть в обезьяннике, до выяснения личностей. Ладно, земели, считайте, что Вам дико повезло. – Водитель уверенно дал газу. – Сейчас заскочим к нам в пожарное училище, здесь недалеко. У нас на КПП куча всякой гражданки. От ду̀хов остаётся. Мы её держим там на случай, если в самоход надо сходить. Она конечно стрёмная вся, в нормальном человек в армию не поедет. Но тут уж выбирать Вам не из чего.

– Спасибо тебе братан! – от проявления такого участия в их адрес у друзей навернулись на глаза слёзы.

– Ладно Вам, мы земляков в беде не оставляем!

***

– Слушай, ну ты прямо как лыжник из семидесятых. – От заливистого хохота у Кира из глаз текли слёзы. – Я последний раз такие петушки в первом классе носил.

Синий петушок с надписью "Динамо" плотно обтягивал голову Мишани и заканчивался высоким акульим плавником.

– Кисточки к нему не хватает. Ладно, дома пришьёшь.

– Зато ты в этой кроличьей шапке и фуфайке похож на партизана, который плутает по лесам и не знает, что война давно уже кончилась. – Мишаня дождался своей очереди, чтобы поиздеваться над другом. – Давай сойдём в Бахметке и пойдём в сельский клуб. В этом прикиде нам там самое место. Тем более танцевать мы с тобой умеем.

Они сидели друг напротив друга, на деревянных лавках, в пустом холодном вагоне утренней электрички.

– Кстати, Мишаня, приедем в Тюмень, пойдём в ночной клуб?

– Ни за что на свете. Я за эту ночь на всю жизнь натанцевался. До сих пор ноги гудят. И песни эти все ненавижу. Особенно "Энигму".

– А я наоборот полюбил двух певиц: Уитни Хьюстон и эту, которая про мальчика поёт.

– Варум что ли?

– Во во, Барун!

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. УРОКИ БОТАНИКА.

Заочно Кир слышал о нём много раз, но впервые увидел его в школе, на линейке, посвященной началу учебного года.

– Это чё за жирный боров с географичкой рядом? – шептал Мишаня , кивком головы указывая на высокого очкастого толстяка, который переминаясь с ноги на ногу глядел куда-то поверх голов учащихся, в то время, как директриса произносила вступительную речь.

– Новый учитель истории, брат Макса Безумного, – ответил Кир, с ухмылкой оценивая нескладную фигуру в мешковатом сером костюме. Ему не верилось, что перед ним герой бесчисленных рассказов Безумного, этот пресловутый Ботаник. Оценивая тучную грушевидную фигуру и интеллигентную очкастую физиономию, Кир понимал, что все подвиги любовные и авантюрные приписанные Безумным брату были не более чем трёпом. Этот растерянный человек в больших очках с толстыми стеклами и розовым почти детским личиком, больше походил на пупсика переростка.

– Ботаник, он и есть Ботаник – хмыкнул Кир.

– Кто кто? –переспросил Мишаня, но его вопрос утонул в звуках школьного вальса, обрушившемся на расхлябанную толпу из репродуктора.

«Посмотрим, что теперь будет лепить Безумный про своего братца» – думал Кир.

Появление нового учителя сразу наделало много шума. Шли разговоры, сплетни пересуды. Всем хотелось понять, что заставило молодого мужика избрать себе профессию, которая, по мнению большинства, подходила только истеричным бабам.

Он не походил на истеричную бабу с низким прокуренным голосом и вечно кислой, словно после глотка уксуса, физиономией, которая могла уверенно чувствовать себя в этом бурлящем адском котле.

Он не мог издавать визг, похожий на рёв бензопилы, от которого леденела кровь в жилах даже у видавших виды остолопов.

Он не мог, идя по коридору, так громко стучать каблуками, чтобы задолго до своего появления навести панику среди галдящих школьников и тем самым заставить их затихнуть и замереть.

Он не мог ворваться в мужской туалет с криком «Вы почему не на уроке? Опять курите?».

Ботаник был антиподом этому устоявшемуся образу и всем, как ученикам, так и учителям было интересно, сколько дней, недель, а может даже месяцев сможет продержаться этот случайно оказавшийся здесь человек.

Руководимая благими намереньями директриса, чтобы не затягивать это случайное пребывание, определила Ботанику самый отмороженный седьмой класс «В», куда поставила его классным руководителем. Этот класс, а так же вся параллель находились под тлетворным влиянием пацана с кличкой Дерьмо. Погоняло было производной от фамилии Дермов, и полностью отражало суть его хозяина.