Евгений Голомолзин - Уроки китайского

Квартира заполнена устройствами, которые призваны облегчить жизнь человека, освободить ему время для творчества и развития. Посудомоечная машина, микроволновка, блендер, тостер, кофемолка, кофеварка – это только начало списка, ведь еще есть стиральная машина, пылесос, увлажнитель воздуха, вентилятор, обогреватель…

И это лишь вершина айсберга. Для стиральной машины требуется порошок, кондиционер, средство для удаления накипи. Для белья нужна корзина и сушилка. А также доска и утюг, чтобы высохшее белье погладить. Техника время от времени ломается – ее нужно ремонтировать. Она загрязняется – ее нужно чистить. Требуются расходные материалы, заправка, смазка. Ужас!

Человек становится рабом вещей, которые требуют непрерывного обслуживания. Возникла ситуация, когда не вещь для человека, а человек для вещи. Технических «помощников» в доме ни счесть, а у мамы и папы нет времени, чтобы часик-другой посидеть с ребенком и спокойно пообщаться или вместе посмотреть фильм. Поиграть в настольные игры. Сходить в музей. А у жителей Кайли бытовой техники вообще нет, а свободного времени хоть отбавляй. И выглядят они свободными и счастливыми.

Однажды ночью Камо проснулся от сильного шума. Кто-то громко кричал. Похоже, звал на помощь. Плакал ребенок. Через тусклую пленку, заменяющую оконное стекло, были видны сполохи света. Крики усиливались. Казалось, на улицу высыпали все жители деревни. Электронный переводчик грустно попискивал и покрякивал, силясь перевести отдельные звуки. Камо быстро оделся и выбежал в соседнюю комнату. Постель Джена была пуста.

На улице царил хаос. Полураздетые люди бегали взад-вперед. Кто-то тащил котел с водой, кто-то – кувшин. Все бежали на окраину деревни, откуда вверх поднимался столб дыма. Сверху, словно прожектор, светила полная луна. Один из крестьян споткнулся и плашмя упал на дорогу. Медный котел вылетел из рук, опрокинулся и окатил Камо водой. На мгновение ему показалось, что он попал на съемки фильма ужасов. А может, он спит?

Удар в спину привел его в чувство. На него сходу налетел Джен, который тащил большой чан.

– Пожар, пожар! – закричал он, указывая на дым.

Камо даже не удивился, что понял друга без переводчика. Он подхватил чан с другой стороны, и они вместе потащили его, влившись в людской поток.

Горел крайний дом. Точнее, он уже не горел, а испускал клубы дыма вперемешку с водяными парами. Пожар удалось почти погасить – огонь отступил и только обиженно шипел и фыркал. В изогнутой крыше красовалась огромная дыра. В лунном свете она выглядела зловеще. Самое странное, что отверстие имело четкую крестообразную форму, будто кто-то специально выпилил его пилой.

Вокруг дома были разбросаны пустые сосуды: чаны, котлы, кувшины. На крыльце толпились люди. Все толкались, пытаясь протиснуться в дверь. Порядок навел спокойный, но громкий голос Бокина. Короткая фраза, сказанная старостой, заменила ушат холодной воды. Возбужденные сельчане сразу притихли и расступились. Бокин шагнул внутрь, а Джен с Камо, воспользовавшись моментом, юркнули следом.

Комната была полна народу. Сильно пахло гарью. Через крестообразную дыру в потолке виднелись звезды. Но люди почему-то смотрели не вверх, а вниз. Там было что-то такое, что у одних вызывало изумление, у других страх. Женщины тихонько плакали. Камо попытался протиснуться вперед, но тщетно – люди стояли плотной стеной. Тогда он встал на четвереньки, пробрался среди ног вперед и ахнул.

Посреди комнаты лежал пропеллер от самолета. Скорее всего, от Ан-2, который в народе называют «кукурузником». На таком они с папой летали на учебном аэродроме. Винт слегка пробил пол. Он наискосок вошел в дерево, словно нож в масло. Камо успел заметить странное мерцание под лопастью. Там было что-то вроде светящегося шарика, который вращался вокруг оси. Шарик тут же исчез в щели, и стало непонятно, был ли он на самом деле или только показалось.

Камо вздохнул с облегчением. Пропеллер, конечно, еще не самолет, но доказательство, что они здесь хоть иногда, но летают. А то он уже начал было думать, что попал на другую планету. Нет, он на Земле, только в какой-то глухоманьской глухомани, где самолеты летают раз в год и теряют пропеллеры. Появилась надежда на спасение и встречу с родителями. Он встал, заулыбался, показал на винт и радостно выдохнул:

– Самолет, самолет!

Крестьяне уставились на него с изумлением. Даже Бокин удивленно вздернул брови вверх. Камо почувствовал себя не в своей тарелке.