А. Писателев - Тысяча снов. Сборник рассказов

Старик вдумчиво перебирал свои склянки на панели перед компьютером, подбирая нужное ощущение.

Он, бормоча, опустил рычаг, контролирующий кабину, она плавно погрузилась в дымку, расслабила пациента и загудела приятной мелодией.

– Да…. – Спокойно выдохнул мужчина. – Как все благополучно началось…. Тридцать лет назад, в 2014-м, я сорвал огромный куш с множеством нолей. На спор, с коллегами миллиардерами я поставил на котел, а они на победу…

Рука старика остановилась. Из-за стола он искоса посмотрел на лежащего мужчину в кабине, который смотрел куда-то вверх, в воспоминания. Улыбка сошла с лица, плотно прижавшись к губам. Капилляры на глазных яблоках дрожали в напряженном взгляде на него, затем метнулись на черную кожаную папку мужчины, на которой был маленький значок особой принадлежности, затем на него, на него…!

Левая рука сама потянулась под стол, туда, где хранился сейф. Быстрое касание большого пальца, сканирование отпечатка и дверца бесшумно смазалась в сторону. На одной единственной полке стояла лишь одна баночка черного цвета….

Старик остановился. Он сдержанно закрыл глаза и глубоко выдохнул.

«Так нельзя….», – шепнул он самому себе.

Он снова выпрямился, сложил две руки у подбородка, шевеля пушистую бороду. Его взгляд был долго опущен вниз, зрачки нервно бегали, хотя всего проползали секунды – для него они были часами.

– Через пять минут вы погрузитесь в незабываемые ощущения, самые приятные и изысканные. – Сказал старик, стараясь не верить своим догадкам. – Я подобрал для вас нечто особенное. Вы никогда не сможете ощутить такое в реальной жизни….

– Давай…. Начинай, а то мне еще на заседание ехать….

Быстрый взгляд на мужчину в кабине, зубной оскал, и рука уже сама схватила одну единственную банку черного цвета из сейфа, на которой была надпись «Воспоминания». Хлестким движением он загрузил ее в систему. По нажатию кнопки, ремни вокруг рук и ног мужчины резко сцепились, приковав его к лежаку.

– Это что?! – Встрепенулся мужчина.

– Не беспокойтесь. – Тихо и злобно произнес старик. – Это ради вашей же безопасности….

Черная жидкость из банки струилась по каналам, подбираясь к кабине. Сенсорные клапаны у висков мужчины пульсировали, посылая ритм в компьютер. Жидкость переходила в тяжелое черное облако, заполняющее кабину снизу, погружая ботинки, затем ноги, затем поясницу во тьму, подготавливая его к погружению в легкое забвение, соизмеримое со сном. В нем течение времени замедляется, все ощущения невероятно реальны. Пятиминутный сеанс кажется годами….

После сеанса, в глубинных уголках памяти откладывается слепок всех пережитых ощущений, как нечто действительно произошедшее. Можно вернуться к ним в любой момент, уловив знакомый из этого ощущения запах, цвет или элемент интерьера, обстановки.

Черное облако подступало к груди, спокойное дыхание мужчины учащалось.

– Если не секрет…, как вы стали членом парламента? – Спросил старик, глядя в компьютер.

– Ну…. – Помедлил тот, смиряя простое любопытство старика. – Я научился извлекать выгоду из противостояния двух сил. Вы никогда не замечали, что войны не бывают короткими и не прибыльными. Особенно для тех, кто их спровоцировал….

Старик яростно посмотрел на него, затем, молча, опустил голову вниз. Его старая взъерошенная, как и волосы, кофта покрылась тенью глубоких выдохов.

– Победы и поражения – это неверный путь к приобретению избытка жизни. Самый верный путь – это котел! Когда тысячи людей кипят в нем, расходуя боеприпасы, лекарства и продукты, на которые есть спрос, потому что их нет. Люди готовы покупать все, чтобы выжить, за любые деньги. И это прекрасно, когда ты всем этим владеешь. Подготовившись заранее, можно сорвать неплохой куш с множеством нолей….

Он хихикнул, удовлетворенный своим остроумием, и черная облачность заполнила его вдох, погрузив мужчину в мир ощущений, которые струились из черной баночки, под управлением дрожащих рук старика. Кабина слегка поддергивалась, мужчина кряхтел и ворочался, крепко сжимая кулаки. Экран компьютера исчерчивался резкими пиками взрывов пульса….

Старик поднял свою голову, узкие морщинистые глаза плавали под пеленой чувственных потоков жидкой бесцветной грусти. Он прислонил ладони плотно к глазам и осушил их одним движением. На секунду замер, глядя на ящик своего стола.

В ящике была замочная не смазанная скважина, не запирающаяся уже тридцать лет, не было надобности открывать ящик все эти тридцать лет. Рука легонько потянула за ручку, из тоненькой щели выпорхнула пыль былых времен, с запахом окисленного металла и не восстановленного времени.