Клод Анджи - Откровение Элохим

Однажды, Диана спросила у читающей книгу Екатерины Медичи.

– Что, вы читаете?

На что, Медичи, ответила.

– Я читаю, историю Франции и нахожу, неоспоримые свидетельства того, что в этой стране, блудницы, всегда управляли делами королей.

Намёк, был понятен! Она, попросту, назвала её шлюхой!

Глаза Пуатье, зажглись жёлтым огнём! Но, имея железную выдержку, что она продемонстрировала ещё в войне с де Тамп. Диана не повела и бровью. Через секунду, она добродушно и широко улыбнулась Екатерине. Ответила.

– Интересуетесь историей?

– Правда, интересно?

– В ней много занимательного!

– Я, тоже, нахожу, очень интересным, как отпрыски купцов, вдруг надевают корону!

– Почитайте.

– Уверяю, вы найдете, не много, таких историй! – Закончила она, всё ещё любезно улыбаясь.

Екатерина заёрзала на кушетки. Понимая, что за Пуатье, осталось последнее слово. Диана попрощалась с Екатериной.

– Оставлю вас, за познавательным занятием. – Сказала она и пошла прочь.

Отвернувшись от Екатерины, её улыбка улетучилась с её лица, а глаза потемнели. Ах, вот, ваше истинное лицо! Яду, в вас, предостаточно! Думала, про себя Диана, удаляясь от Екатерины. Только, на меня, он врят ли подействует! Уж, поверьте! Усмехнувшись подумала Пуатье удаляясь от Екатерины. Хорошо, я поняла, закончила она свою мысль. Мы враги! И никак, не иначе.

Екатерина, смотрела, как грациозно уплывает силуэт удаляющейся Пуатье. Она смотрела ей в след с искренней ненавистью. Прошептала на итальянском. – Мерзкая шлюха!

Но, в её глазах, было ещё кое-что, другое чувство, что вызывала в ней Пуатье. Это чувство, была глубокая зависть, одной женщине к другой. Она понимала, что ей никогда не быть такой, как Пуатье. Грациозной, ослепительной красавицей! И поэтому, Екатерина, исподтишка, пыталась копировать и подрожать, Пуатье.

О, да, Екатерину, все видели иначе, чем она, и кем она, была на самом деле, но пока ещё, тайно в глубине души. Её видели, спокойной, скромной королевой. Но, как же они все ошибались! Даже Диана, не сразу увидела, кто есть на самом деле, Екатерина Медичи. Хоть и видела, людей, практически насквозь. Только сейчас, она поняла, что Екатерина полна яда и вовсе, не является невинной овечкой. В какой-то момент, Диана подумала, что, пожалуй, развод Генриха с итальянкой и женитьба на новой пассии, является не такой уж и плохой идеей. Но, потом, она решила, что всё же итальянка, не является для неё угрозой и тем более соперницей. К тому же, теперь она точно знает, что у этой змеи ядовитые зубы! А это значит, что надо держать, друзей близко! А врагов, ещё ближе! Дабы, знать и предугадывать все их коварные замыслы на много шагов вперед! И она решила, что к Екатерине, она будет очень близко! Придя к такому выводу. Диану, более она не беспокоила.

И, несмотря на то, что корона была на голове у одной. Настоящей королевой, была другая!

Медичи, первое время думала, что сможет что-то сделать против фаворитки и приказала сделать дыру в потолке покоев Пуатье. В надежде увидеть, что можно использовать против фаворитки, высмеять или унизить её. А возможно, причинить ей вред или что-то неприятное, она решила подсмотреть за ней и королём. Взору Медичи, предстала весьма пикантная сцена. Полуобнаженные любовники, удобно устроились на роскошной постели. Диана де Пуатье выглядела великолепно. Любовники прекрасно проводили время вместе, вытворяя в постели такие безумства, о которых Медичи и не могла себе представить. От, которых, она сначала покраснела, а потом побелела. Екатерину, увиденное, потрясло и огорчило. Отношение к ней короля, стало ей предельно ясно. Она вернулась к себе, её лицо ещё было пурпурным, от увиденного. Она опустилась в кресло, прошептав. – Мерзкая, французская шлюха! И снова, покрылась краской, вспоминая увиденное.

Она рассказала всё одной из своих приближенных дам, сказав.

– Увы! Я, пожалела, что увидела то, что не следовало!

– И, это, причинило мне боль.

Екатерина поняла, Генрих для неё потерян навсегда. Больше никогда она не использовала отверстие в потолке покоев ненавистной Пуатье.

Позже, она писала своей дочери: – «Я радушно принимала, мадам де Пуатье, ибо король вынуждал меня к этому. И при этом, я всегда давала ей почувствовать, что поступаю так, к величайшему своему сожалению, ибо, никогда жена, любящая своего мужа, не любила его шлюху! А иначе её, я назвать не могу. Как бы, особам нашего положения, не было тягостно, произносить подобные слова».