Виталий Кривенков - Мэри

– Мне позвонить в спасательную службу? – спросила Алина.

– Нет. Я найду его. – Кэп распахнул тяжелую дверь, и внутрь тут же ударил ледяной ветер со снегом.

Влад ушел, а через пять минут вернулся один Егор.

Мальчик был весь побелевший, его трясло, а руки и ноги еле сгибались. Старшие ребята принялись осторожно раздевать беднягу, кто-то побежал за сухими теплыми вещами, кто-то отправился набирать тазик теплой воды. Алина же судорожно набирала номер спасательных служб, а после вызова, бросилась помогать Егору, борясь с желанием броситься на поиски Влада.

Нашли его только через два дня.

Мэри больше не видела его – всех ребят разобрали родители на следующий день, когда погода улучшилась, но через неделю Мэри позвонила ее подружка Аня.

– Ты слышала, что случилось с Кэпом? – в голосе вечно смеющейся Аньки слышалась пугающая дрожь.

– Нет, – ответила Мэри, отталкивая ногой приставучего Томика. Они только что играли в «принеси мяч» и Томику было безразлично, что у хозяйки появились свои дела. – Отстань! …Ладно, держи! – Она специально закинула мяч подальше за диван, и пес вприпрыжку поскакал за резиновым зеленым шариком.

– Чего? – не поняла Аня.

– Да это мы с Томиком тут… так что случилось-то?

– В общем, скажу тебе точно – в «Олимп» мы больше не поедем…

– Как? – удивленно воскликнула Мэри. Аня жила в другом городе, и закрытие лагеря означало конец их дружбы. – Почему??

– Моя мама дружит с Алиной. – Аня сделала голос тише, боясь, что их могут подслушать. – И она к нам недавно приезжала в гости.

– Ну? И что дальше-то? – Мэри не терпелось узнать, по какой причине их вдруг разлучили.

– Я подслушала, как она рассказывала маме про Кэпа. В тот день, когда пропал этот Егор, он заблудился в буране, потому что спустя полчаса пурга стала сильнее и даже своей вытянутой руки было невозможно разглядеть. Кэп не сдавался и продолжал искать мальчика, пока не заметил, что стемнело, а снега уже выше колена и где лагерь – неизвестно.

– Боже мой…

– Кэп долго боролся, но в какой-то момент все же уснул.

– Скажи, пожалуйста, что он живой…

– Проснулся он от того, – игнорируя вопрос, продолжала дрожащим голосом Аня. – Что почувствовал резкую боль в руке. И вот тут приготовься: первым, что Влад увидел, это волк, который грыз его обмороженную кисть, а когда добрался выше, до еще не обмороженной части, то задел нерв и Кэп тут же проснулся. Представляешь, какого это? Ты просыпаешься, а тебя едят…

– Я… я не могу в это поверить… – у Мэри не было слов. Эта картина в красках представилась в ее голове, но она все равно не могла поверить в то, что с их любимым инструктором такое случилось.

– Когда его нашли спасатели, то сказали, что и вторую руку не получится спасти – четвертая степень обморожения. Ему ампутировали обе кисти, Марин…

Так и закончил свое существование «Олимп» и Мэри больше никогда не видела свою подругу.

– Нет сил, Томик, – от жажды Мэри рухнула на колени и уставилась в снег, что миллиардами кристаллов блестел под солнцем, так и заманивая взять его в рот.

Возьми меня… сожми в комочек и высоси мою влагу… тебе сразу станет легче.

Томик подлез Мэри под руку и принялся бодать ее головой.

Даже не думай!

– Томик… уйди… я чуть-чуть, – если на этой планете и есть самое засушливое место, то это во рту у Мэри. Она встретилась взглядом с Томиком и увидела в его глазах свое измученное отражение.

Если тебе страшно, больно или холодно – говори сразу.

– Мне холодно. Мне больно. Мне страшно.

Не каждый сюда решается попасть и учиться чему-то.

Томик прижался к ее груди, согревая своим дыханием и подталкивая ее головой вверх, чтобы девочка встала.

– Ты моя семья и ты же никогда не оставишь меня, правда? – Мэри поцеловала пса в макушку и встала.

Часы показывали 15:42. Мэри прошла еще несколько километров, но нигде не было видно места, которое бы сгодилось для ночлега. Солнце клонилось к закату. Огромные заснеженные горы с крутыми склонами были далеко-далеко, но из-за своей массивности казались вблизи нескольких километров. Безумно красивые, как и сама тайга, которая казалась такой холодной, такой величественной. И беспощадной.

Вода… вода… пить. НЕЛЬЗЯ.

Можно было приложить усилия и построить огромный сугроб, вырыть в нем проход, залезть туда с Томиком, заткнуть выход чем-нибудь и дышать горячим воздухом долго-долго. Это может помочь, да вот только не в нынешнем положении. Мэри не сможет и окунуть свои руки в сугроб, не то, что строить снежный шалаш. Она ощущала их все меньше.