Анастасия Орлова - Всё, что необходимо для смерти

– Что значит – не было? Скади, подожди, объясни всё толком! – мужчина поймал её за локоть, развернул лицом к себе, но Скади ловко вывернулась из его рук.

– Потом! – бросила она, убегая.

***

Полковник Барратт принял Грин сразу, но, судя по выражению лица, был не очень-то доволен её визитом. А после того, как он выслушал Скади, его косматые брови почти сомкнулись на переносице, сделав и без того жёсткое лицо ещё суровее.

– Я не понимаю, чем вы, Грин, недовольны? Вы перескакиваете через майора сразу в подполковники, получаете награду, будете командовать транспортным цеппелином. И это ещё не предел, дальнейшее продвижение по службе зависит только от вас! Вон, статьи про вас хорошие пишут. В чём дело? – резко спросил он.

– Ваше высокоблагородие, в этой статье нет ни слова правды, – со всей твёрдостью сказала Скади.

Ладони под перчатками вспотели. Правое колено вибрировало.

– То есть вы хотите сказать, что генерал Маскелайн всё это выдумал? – возмущённо повысил голос Барратт.

– Нет, сэр, ни в коем случае! Но репортёры могли…

– Без его распоряжения репортёры ничего не могли! – отрезал полковник. – Без приказа генерала Маскелайна вообще никто ничего не может! И все его распоряжения, безусловно, согласованы с его императорским величеством! – Барратт чеканил слова, будто забивал ими гвозди.

Скади стиснула челюсти, но глаз под тяжёлым взглядом полковника не опустила.

– Я не заслужила ни этой награды, ни повышения. Я не совершила ничего из того, за что меня хотят наградить, – упрямо произнесла она.

– Чем вы занимаетесь в королевской армии Бресии, сэр? – тон Барратта стал на толику мягче.

– Служу своей стране!

– Всё верно, капитан Грин. И вашей – нашей – стране сейчас необходимо, чтобы вы послужили ей именно таким образом. Всё ясно?

Скади стояла, вытянувшись до хруста в позвоночнике, и молчала, не в силах согласиться на эту чудовищную ложь.

– Не заслужила она! – проворчал полковник. – Его императорскому величеству виднее, кто, что и главное – когда – заслужил. А если вам кажется, что мундирчик не по размеру, так что же мешает дорасти до нужного уровня? Считайте это авансом от господина императора. Всё понятно?

Грин продолжала молчать.

– Не слышу! – гаркнул Барратт, оросив лицо женщины капельками слюны.

– Да, господин полковник.

– Громче!

– Слушаюсь, господин полковник! – фраза обожгла её горло словно кислота, связки зазвенели, готовые сорваться.

– Исполнять, капитан!

– Есть, господин полковник, сэр!

***

Зал награждений я покидаю почти бегом. Слепящие фотовспышки, чьи-то руки, что тянутся ко мне, чтобы поздравить… Я миновала лестничные пролёты, перепрыгивая через несколько ступенек, и, наконец, оказалась на улице. Отойдя за угол, глубоко и жадно вдохнула чуть подгнивающую осень. В этом городе так сыро, что пора отращивать жабры! Свершившуюся только что ложь я ощущала физически: она жгла моё горло и липким тяжёлым комом распирала желудок.

Орден, пришпиленный к моему кителю самим императором, никак не отстёгивался: замёрзшие пальцы дрожали и не могли нащупать булавку сквозь белую ткань перчаток. Потеряв терпение, я дёргаю его, едва не выдрав клок из кителя. Нужно выпить. Впервые мне просто необходимо выпить!

– Скади, Скади! – догнавший меня Джеймс перехватил мои руки, сжал их в своих ладонях, пытаясь меня успокоить. – Я помогу, – он аккуратно отстегнул проклятую награду, протянул её мне на раскрытой ладони, и я застыла, борясь с искушением зашвырнуть орден куда подальше.

Аддерли всё понял и убрал его к себе в карман.

Мне не только приказали лгать. Мне приказали быть кем-то другим, тем, кем я не являюсь и вряд ли смогу стать. Я не та подполковник Грин, которая им нужна. Но мне не оставили выбора. Прав был Винтерсблад – я всего лишь винтик в механизме, и мне придётся крутиться, как задумал мастер. Больнее всего было то, что я всю свою сознательную жизнь безгранично восхищалась этими людьми и верила им. Маскелайну и императору. Чести и доблести Бресии.

– Но о какой чести речь, когда они так легко идут на заведомый подлог? – этот вопрос задаю уже вслух Джеймсу, сидящему рядом со мной за стойкой в «Сломанной птице».

– Я бы не судил столь однозначно, – откликнулся он, – всё-таки Маскелайн, не говоря уже об императоре, стоит выше нас и видит дальше. Всю картину целиком, так сказать. И раз они считают, что для Бресии эта ложь необходима, значит, надо солгать, – он жестом отказался от добавки, предложенной барменом, и тот наполнил только мой стакан.