1 ...6 7 8 10 11 12 ...21 Насколько успел понять Быков, империя инков находилась в горном районе, ведь в тропическом лесу обживаться слишком тяжело. Сельва поставляла инкам золото, дерево и провизию. Перевалочной базой между зеленым океаном и горной столицей служил тот самый Пайтити. Таким образом, искать его следовало где-то в предгорьях Перуанских Анд. Часть золота и прочих драгоценностей оседала именно там, но куда все подевалось впоследствии?
В начале двадцатых годов прошлого столетия два беглых пеона [4] Пеон – зависимый крестьянин, батрак.
, скрываясь от погони в джунглях, попали в заброшенный, утопающий в буйной зелени город, где обнаружили не только высокие лестницы, каменные дома и храмы, но и несколько золотых вещиц, оброненных, надо полагать, при эвакуации. Пеоны из-за золота перессорились – дело дошло до драки, в ход пошли мачете. Тот, кто победил, был укушен ядовитой змеей, потерял по пути добычу и в полубессознательном состоянии добрался до человеческого жилья, где перед смертью поведал о случившемся.
Примерно в то же время до сокровищ инков попытались добраться шестеро членов ордена иезуитов. Наняв носильщиков и проводников, святые братья прихватили с собой необходимое снаряжение, оружие, провизию и углубились в сельву, но были атакованы индейцами племени мачиганга. Все иезуиты и их помощники погибли от стрел, отравленных ядом кураре. И только одному проводнику, Хуану Гомесу Санчесу, чудом удалось избежать смерти, и он сломя голову кинулся в заросли. Когда же он наконец остановился, чтобы перевести дух, то обнаружил, что стоит посреди настоящей городской улицы. Правда, все дома были скрыты от глаз сплошной стеной из лиан, кустарников и деревьев. Поблуждав там немного, Хуан услышал приближающиеся голоса. Спасаясь от преследователей, он добежал до окраины города и спустился по уступам на дно обрыва. Там он нашел пещеру, внутри которой что-то блестело. Оказалось, что это огромные статуи, отлитые, по утверждению очевидца, из чистого золота. Впопыхах он отрубил кончик мизинца на одной из них и снова пустился бежать. Его спасло от погони то, что наверху – там, откуда он спустился, – начался бой. Подробностей беглец не видел, однако слышал боевые выкрики, а из зарослей вылетела и упала к его ногам стрела, принадлежавшая вовсе не мачиганга, а какому-то другому, незнакомому племени. Золотой мизинец Хуан прятал от всех до старости, а на склоне лет показал трофей перуанскому ученому Рубену Иваки Ордоньесу в доказательство того, что таинственный город Пайтити существует.
Были и другие истории, представлявшие собой причудливую смесь приключенческих сюжетов с народными мифами. Начитавшись всякого, Быков решил, что пора остановиться, иначе ум за разум зайдет. Нужно быть кретином, чтобы всерьез относиться к этой галиматье.
В номер вошла Сильвия и, рассеянно взглянув на Быкова, перевела взгляд на кровать. Сообразив, что она не могла не заметить исчезновение денег, Быков почувствовал, как краснеет. Не нужно было трогать сумку. К чужим вещам лучше не прикасаться. Даже с целью спрятать их от посторонних глаз.
– Сумка в шкафу, – не поднимая глаз, сказал он. – Со всем содержимым. Очень неосторожно с вашей стороны. А если бы горничная зашла раньше, чем я?
– Исключено, – возразила Сильвия. – Мы запретили входить в апартаменты во время нашего отсутствия.
– Этим вы могли добиться обратного эффекта.
– Ошибаешься, Дима. В Перу такое невозможно. Не с нашей фамилией.
– А что в ней особенного? – удивился Быков. – Мачадо. Гм. Довольно распространенная фамилия, насколько я знаю. Бейсболист такой есть… футболист… писатель…
Он собирался продолжить список, но Сильвия совершенно неожиданно стащила с себя спортивную кофту, а потом и футболку. Лифчика на ней не было.
– Хочу переодеться, – пояснила она, взявшись за пояс штанов. – Моника будет позже. Ее не так-то просто вытащить из магазинов.
Но Быкова рядом уже не было. Он вышел на террасу и, повернувшись к двери спиной, устремил взгляд вниз. Уши его горели. Не только от спонтанного и совершенно неуместного стриптиза. Он был зол и ждал только, когда Сильвия выйдет из спальни, чтобы собрать вещи и убраться к чертовой матери. На этот раз сестры перешли все допустимые границы. Быков был уверен, что Сильвия разделась осознанно, а Моника задержалась где-то неспроста. Они продолжали испытывать его, но слишком подлым способом. Чего они от него ожидали? Что он набросится на Сильвию, увидев ее грудь? Вот что больнее всего задевало Быкова. Сестры не разглядели в нем порядочного человека. Они не считали его заслуживающим доверия.
Читать дальше