Пол Феамен - Марсианский секрет

– А как насчет Спенсера?

– Он вернулся.

– Без дочери?

– Да.

– Я бы хотел поговорить с этим растяпой несколько минут.

Мэллой опустил ноги на пол.

– Давай. Я дам тебе шанс.

Рекс последовал за Мэллоем из кабинета. Они сели в лифт, который опустил их в подвал. Мэллой сел на скутер, и они несколько минут ехали по длинному прямому коридору.

Как раз в тот момент, когда Рекс задался вопросом, знает ли шеф, куда он направляется, Мэллой остановил скутер перед закрытой дверью. Он открыл дверь и жестом пригласил Рекса внутрь.

Комната была маленькой и пустой, из мебели в ней стоял только прямоугольный стол в центре. На столе стояла прямоугольная коробка. Мэллой указал на коробку и сказал:

– Хорошо, начинай говорить.

Легкий холодок пробежал по спине Рекса. В коробке лежал мужчина средних лет со спокойным лицом, сложив руки на груди. У него был румяный цвет лица, и казалось, что он дремлет.

– Какое странное место для сна для мужчины, – подумал Рекс. Он взглянул на Мэллоя. Последний сказал:

– Насколько мы можем судить, он мертв уже четыре месяца.

– Но…

– Я знаю. Прекрасно сохранился – кожа мягкая – вся нормальная жидкость все еще присутствует в организме. С ним все в порядке, кроме того, что он мертв.

Рекс коснулся мягких тканей. Это было круто.

– Как ты смог определить время?

– Он прибыл на грузовом судне с продовольствием – с грузом картофеля, который был отправлен с фермерского рынка в местечке под названием Новая Айова в самом сердце марсианского фермерского пояса.

– Недалеко от запретного полярного круга, – сказал Рекс.

– Я думал, ты ничего не знаешь о Марсе.

– Когда на Плутоне было скучно, я изучал расписание.

– Это интересно. Я раздам его всем агентам.

– Конечно, у вас нет доказательств того, что тело было доставлено на борт в Айове.

– Да, у нас есть. Трюм там был заперт и опечатан. Тело было внутри. Печать не была сломана.

Закрытые глаза профессора Спенсера вызывали у Рекса почти такой же дискомфорт, как и сомкнутые губы.

– Хорошо. Я все понял. Что нам делать? Послать батальон, чтобы подвергнуть сомнению марсианский вкус в выборе подарочных упаковок?

– У нас нет доказательств, что это сделали марсиане.

– Кто еще?

– Может быть, какой-нибудь пересаженный фермер с Земли занялся таксидермией на стороне.

– Шансы не велики.

– Как и шансы на солнечное затмение, но они случаются. Значит, мы не делаем враждебных жестов?

– Нет, пока мы не узнаем правду. Вот что я хочу, чтобы ты сделал, Рекс – отправился на Марс и нашел правду.

– Хорошо, шеф. – Рекс бросил последний взгляд на тело. – И если я вернусь в таком виде, проверь мои карманы. Может быть, еще будет время написать записку.

– Не будь таким пессимистом, – прорычал Мэллой.

(Из дневника Томми Уилкса)

Первое, чего вам не хватает на Марсе, – это зелени. Труднее всего привыкнуть к красным, желтым и усталым коричневым цветам. Никогда не бывает такой яркой насыщенной зелени, наполненной обещанием весны, к которой я привык в Кентукки на Земле. Потому что это умирающая планета, и даже когда наступает марсианская весна, в воздухе чувствуется усталость.

И теплый дождь на лице. Ты скучаешь и по этому тоже, потому что на Марсе нет дождя. Ты продолжаешь смотреть на небо, выискивая большие черные грозовые тучи, которые заставляют людей бежать в укрытие в Кентукки. Ты смотришь и смотришь, пока у тебя не заболят глаза, и даже укус ледяного дождя был бы приятен.

Вся вода здесь находится под землей и в каналах. Это хорошая вода, стекающая по равнинам, рекам и болотам весной, когда тают большие северные ледяные скалы.

Забавный факт насчет ледяных скал. Наверху зимой идет снег, я думаю, потому что они становятся все выше и выше, пока не становятся похожими на горы. Затем, весной, они тают через несколько дней. Никто ничего не знает о ледяных горах, потому что они находятся в середине запретной полярной зоны. Говорят, что в запретном круге есть марсиане, но я так не думаю. Потому что зачем кому-то жить в таком месте, когда здесь ровные земли, старое морское дно и каналы!

Во всяком случае, мы никогда туда не ходим. Единственные марсиане, которых я когда-либо видел, – это те, которые проходят мимо, как бродяги, просящие еды. Мы всегда даем им еду, потому что они всегда голодны, и мы не хотим никаких неприятностей. А еще есть Барзу. Он был здесь, когда мы пришли. Он живет в маленьком каменном домике за картофельными полями. У всех марсиан жесткая коричневая кожа – почти как ракушки – и вместо белого в их глазах, как у землян, у них светло-зеленый цвет, а зрачки всегда черные как смоль. Поначалу к взгляду марсианина немного трудно привыкнуть, но через некоторое время все налаживается.