Владимир Максимов - Человек мира. Самодержавный аферист

Вэллд эффектом от своего появления остался доволен, но пауза затянулась, нужно было действовать. За свою не слишком спокойную жизнь он кем только не побывал: колдуном, целителем, пророком, даже спасителем целого народа, – но сейчас он оказался в сильном затруднении: Вэллд понятия не имел, кто он теперь и как эту роль играть.

– Что скажете, люди? – громко спросил он, решив взять инициативу в свои руки.

Публика, стоящая на коленях, безмолвствовала, но тут справившийся со своим изумлением старик спросил:

– Скажи лучше, кто ты сам, незнакомец?

– А вы что, разве не поняли, кто я такой? – грозно сдвинув брови, отчеканил Вэллд.

Женщины очнулись, повскакивали на ноги и, грозно зашикав на старика, быстро его оттерли в сторону.

– Что же мы, так и будем здесь стоять? – спросил Вэллд. – Может, отведете меня в деревню и накормите с дороги?

Женщины согласно закивали, и все собрание отправилось к стоящим вдоль речки домам.

Пока все складывалось неплохо: Вэллд с преувеличенной важностью вышагивал в сторону деревни, а местные жители с благоговейным восторгом на лицах на почтительном расстоянии следовали за ним. Вот только зловредный старикашка по дороге куда-то исчез. Он, в отличие от женщин, похоже, не испытывал восторга от появления Вэллда в долине.

В деревне, возле центрального дома, который был выше и просторнее остальных, Вэллда усадили за врытый в землю длинный стол и выставили всевозможные яства в количестве, которым можно было накормить человек пятьдесят. Подавались блюда на довольно грубо сделанной глиняной посуде, но на стол выложили и приборы: вилки, ложки, ножи, причем металлические и к тому же отличного качества (такие делали только в Подземном городе). Это странное сочетание в сервировке стола еще больше усиливало впечатление несуразности всего происходящего в этой долине. Пока Вэллд ел, или точнее – вкушал пищу (иначе тот процесс, который он изображал, не назовешь), местные жители, окружив стол кольцом на почтительном расстоянии, молча наблюдали за его трапезой.

Внезапно Вэллд услышал шум голосов приближающейся группы людей и с досадой отметил, что голоса мужские. Краем глаза он заметил, что к деревне с северной стороны подходит довольно большая толпа людей. «Значит, мужчины тоже имеются, – подумал Вэллд, не выходя, впрочем, из образа непонятно кого. – Сейчас начнется веселье!»

Однако мужчины, одетые так же нелепо, как и женщины с детьми, – в расшитые белые рубахи, только сильно испачканные, побросав инструменты (кирки, лопаты, веревки с крюками на конце), которые они несли в руках, молча выстроились вокруг стола вместе с остальными и тоже стали наблюдать за обедом незваного, но явно желанного для них гостя. Увидев, что мужчины агрессии не проявляют, оружия у них при себе нет, да и на разбойников они нисколько не похожи, Вэллд немного успокоился, но неопределенность его положения долго продолжаться не могла. Надо было как-то разъяснить для себя свой статус в этой странной деревне.

Тут Вэллд краем глаза заметил, что несколько мальчишек, осмелев, подошли поближе к столу и с любопытством заглядывают ему через плечо. Он поманил пальцем мальчика постарше, который, не робея, подошел ближе. Вэллд вытащил из кармана универсальное средство для того, чтобы добиться расположения, – серебряную монетку – и протянул ее подростку. Тот взял блестящий металлический кружок и долго с любопытством его рассматривал. Мальчик явно видел монету впервые и ничего не знал о назначении денег.

– Знаешь, кто я такой? – негромко спросил подростка Вэллд.

– Знаю, – без колебаний ответил мальчик, – ты человек с сердцем господа.

«Час от часу не легче! – подумал Вэллд. – Вот что это означает? Понимай как хочешь!»

– А откуда ты обо мне узнал? – продолжил Вэллд собирать собственный портрет.

– О тебе сказано в священных книгах.

– Да ты, наверное, и не помнишь, что там написано? – изобразил сомнение Вэллд.

– Я все книги знаю наизусть, – заверил подросток.

– Ну расскажи тогда.

Из сбивчивого детского пересказа неких священных книг Вэллд понял далеко не все, но общее представление о положении дел и о собственном статусе составил. Долина, которую Вэллд случайно обнаружил, окружена горами так, что попасть в нее извне было невозможно или, во всяком случае, – очень непросто. Догадка о том, что это разбойничья база, оказалась неверной. Здесь, скрываясь от остальных людей, довольно давно жила (или недавно, Вэллд так и не понял, что для подростка означает этот промежуток времени) какая-то религиозная секта. Эта секта имела предводителя, который, как водится, общался с богом и выяснил у него, что все люди в Северных землях, загоняемые монархом в лоно государственной церкви, славят этого самого бога неправильно. А сектанты, наоборот, делают это как следует. Дальше мальчик рассказал старую, как мир, историю о том, что господь, когда количество еретиков стало значительным, обиделся на людей и отвернулся от человечества, которое теперь прозябает в несправедливости, голоде, войнах и болезнях. Однако для членов секты господь сделал исключение и назначил человека, который должен был их спасти и подарить им райскую жизнь, причем вечную. Человек этот, естественно, был предводителем секты, которому господь для такого важного дела вложил в грудь собственное сердце. Но не тут-то было. Сатана (или кто-то, кто противостоит господу, – Вэллд толком не разобрал) изловил человека с сердцем господа и замуровал его в высокой горе. Потомок или какой-то близкий родственник этого человека, ставший после заключения последнего в скалах предводителем секты, получил от господа в подарок священную книгу (или даже несколько книг), в которой детально описаны место и гора, где замурован спаситель со специальным сердцем, а также содержатся всяческие наставления секте, как правильно жить и прославлять господа. Предводитель этот, пользуясь инструкциями в подаренных господом книгах, привел людей сюда – в долину на востоке Ожерелья дьявола – и указал на нужную гору, стоящую здесь неподалеку. Сектанты поселились в долине и стали жить вполне безоблачной жизнью, потихоньку проводя операцию по освобождению своего спасителя из недр горы. Мужчины поселения каждый день, из года в год вручную долбили и копали указанную предводителем гору, чтобы вытащить оттуда мессию, а женщины занимались сельским хозяйством и обеспечивали быт.