Геннадий Кулаков - Трубачи. Повесть о воинах 276-й трубопроводной бригады

На третьи сутки поезд прибыл в Ташкент. Одевшись в парадную форму, я вышел на перрон вокзала. Было жарковато, народ одет в рубашки с коротким рукавом и легкие платья, а я стоял в кителе, фуражке и сапогах, да еще и с чемоданом весом около тридцати килограммов – картина «Вот мы и приехали в Ташкент». Город, восстановленный после землетрясения в 1966 году, выглядел достаточно современно. Особенностью Ташкента являлось значительного количества фонтанов и зеленых насаждений, которые занимали почти половину территории столицы. Из-за этого создавался уникальный микроклимат, и жара переносилась легче.

Добравшись до штаба округа и получив в Бюро пропусков пропуск в отдел кадров, я встретил у входа в здание своих однокурсников Игоря Павлова и Женю Синицына, которые о чем-то оживленно беседовали. Женя – мой земляк мы с ним вместе поступали в училище из Куйбышева и даже в первый год учились в одной группе. Игоря я тоже хорошо знал, он был родом из Ульяновска, и мы с ним были в приятельских отношениях. Парни обсуждали тему, связанную с Афганистаном, то, что там формировали трубопроводную бригаду и как раз требовались командиры взводов. «Наверное, нам будут предлагать служить ̎за речкой̎», – сказал Игорь. Понятие «служить за речкой», как мне потом объяснили, означало «служить в Афганистане», то есть за рекой Амударья. Парни тоже были в парадной форме: в училище нас учили, что представляться по новому месту службы нужно обязательно в ней.

Прибывших в отдел кадров тыла округа отправляли на прием к начальнику службы горючего ТуркВО – полковнику Белоусову Юрию Петровичу Первым зашел и через несколько минут вышел Игорь Павлов. На наши вопросы: «Ну куда?», прозвучал короткий ответ: «За речку». Ему сказали, что нужно оформить заграничный паспорт и готовиться к поездке. Вторым пошел я. Зашел, приложил правую руку к головному убору и представился: «Лейтенант Кулаков прибыл для дальнейшего прохождения службы». Полковник встал и пожал мне руку, предложил присесть на стул к его столу. «Рассказывайте, товарищ лейтенант, – начал полковник. – Где и кем планируете служить?». Позже я понял, что вопрос был задан ради приличия, полковнику требовалось решить задачи, которые у него были поставлены его руководством.

На заданный вопрос о месте службы и должности, я кратко изложил, что на последнем курсе факультативно прошел обучение для службы в авиационных частях и что готов к такой службе. Белоусов взял телефонную трубку, набрал какой-то номер телефона и попросил соединить с дежурным. Потом он представился и спросил, нашли ли на должность помощника службы горючего ОБАТО (отдельный батальон аэродромно-технического обеспечения) в Фергане. На другом конце провода, что-то ответили, на что полковник ответил: «Ну ладно», – и повесил трубку. Дальше разговор был построен по принципу, что он должен быть меня формально получить мое согласие служить, где прикажут. Полковник спросил, есть ли у меня отец, мать, братья или сестра и комсомолец ли я, как будто беспартийных оставляют служить в штабе округа, а не направляют куда надо. Я ответил, что да, я комсомолец, что у меня есть родители и брат. Полковник сидел напротив меня, на столе лежала большая тетрадь, в которую он, еще не дослушав моего ответа, под фамилией Павлов И. написал и мою. Часть моей фразы повисла в воздухе. Возможно, вид у меня был не очень героический, и полковник это заметил. Он как-то переменился, стал мне объяснять, что создается трубопроводная бригада в Республике Афганистан, срочно нужны специалисты, что он постоянно ездит туда в командировки, что ввиду крайней необходимости ему поручено сформировать бригаду личным составом из вновь прибывающих офицеров и что служить нам придется один год и т. д.

Он говорил и говорил, а у меня витали мысли: «Что мне сказать родителям? Вот прилетело…». И ком встал в груди: я не ожидал, что еще один экзамен придется сдавать. Полковник закончил свой монолог фразой: «Это адрес фотоателье. Нужны фотографии на заграничный паспорт 5х6. 24 августа вылетаем вместе с аэродрома Тузель». Видно было, что ему тоже нелегко, но с окончанием финальной фразы, он налил себе из графина воды и выпил, пожал мне руку и попросил пригласить следующего.

Выйдя из кабинета начальника службы горючего ТуркВО, я сказал парням, что «за речку» меня тоже подписали. Следующим был Женя Синицын, мой земляк. По окончанию училища Женя успел жениться и сменил фамилию, такое бывает. Через двадцать минут Женя вышел из кабинета начальника службы горючего ТуркВО тоже немного ошалевший. Его распределили командиром отдельного трубопроводного взвода – 95-й ОПТВ в Термез. Позже Женя честно признался, что рассказал полковнику Белоусову Ю.П. о своей недавней женитьбе, о том, что приехал с женой, и попросил не отправлять его в Афганистан. Термез – это приграничный город с Афганистаном. Вероятно, Женя был прав. Это была не трусость, а возможность находиться рядом с близким человеком.