Александр Гайворонский - Третья Линия

– Я Ронда, – повторила девушка, не опуская рук, и сделала шаг навстречу Косе. Тот не знал, как отвечать, что делать с её руками, так настойчиво тянущимися к нему. Может, он поступал глупо, но жест девушки решил повторить сам, и его пальцы коснулись её рук. Ронда широко улыбнулась, обнажая красивые ровные белые зубы, взяла ладони Косы в свои ладони и притянула его к себе так близко, что стало слышно её ароматное дыхание. Влажные большие глаза лучились каким-то детским ликованием и озорством.

У Косы ноги стали ватными, во рту пересохло, пытаться что-то сказать, хотя бы выдавить собственное имя, было для него сейчас неразрешимой задачей. Он чувствовал себя беспомощным. Такого конфуза Коса не испытывал ни разу в жизни. Ему всегда казалось, что женщины оранжей некрасивы, толсты и больны какими-то немыслимыми болезнями. Что всё их племя состоит из немощных, зажиревших от обилия вкусной и неядовитой пищи, безделья и вечного сидения в своих пещерах. Что мужчины, не знающие подводной охоты на киссов и протомедов, никогда не роющие новых пещер пластинами титаррита, врезающихся в ладони, не бегающие по острым, колющим ноги островам, не взбирающиеся, рискуя жизнью, на Тубы, не плавающие на коробках пласта по океану, не уворачивающиеся от первых раскалённых капель огненных дождей – уродливые, дряхлые и грязные от отсутствия воды. Что все оранжи только и живут ожиданием, когда их вымирающее племя спасёт отважный мужчина с острова, оплодотворив детородных женщин, или поможет им перебраться на остров…

Ронда обняла Косу и коснулась своими губами его щеки. Она поцеловала его! Не сказать, что женщины его родного острова так уж целомудренны, но поцеловать незнакомого, чужого мужчину означает только одно: «я одинока, я хочу быть твоей». Коса поймал себя на том, что изо всех сил будет надеяться – законы морали оранжей такие же, как и у них.

И тут Косу будто подменили. Он ответил девушке нежным объятием, опустив руки поближе к талии, почувствовав под тонкой материей упругость тела, поцеловал её тоже в щеку и на ухо полушёпотом сказал:

– А меня зовут Коса, или Коссантин. Мне очень приятно познакомиться с тобой. Я хочу, чтобы знакомство наше было долгим.

Он хотел сказать ещё много чего приятного, но, опасаясь показаться грубым и излишне назойливым, внезапно замолчал. Отстранившись и улыбнувшись Ронде как можно ласковее, он резко повернулся к остальным вошедшим и, радостно протягивая каждому обе руки, по очереди обнял всех. Это были только мужчины, потому от поцелуев он подсознательно отказался и представился: «Коса, человек с Костяного острова». Несколько опешившие оранжи, видимо между мужчинами практиковались иные ритуалы приветствия, тем не менее поочерёдно представились: Персий, Лигтер, Кронций, Бритис и Магнус. Все они были одеты почти так же, как Криптер – мелкосетчатая накидка, покрывающая тело, и странные предметы на ногах, причём все разные. Видимо, обратив внимание на то, с каким любопытством Коса разглядывает ноги присутствующих, Криптер пояснил:

– Это обувь. У Ронды обувь называется сандалии, а у нас, мужчин – тапки. Обувь защищает ноги от грязи, пыли, острых предметов, горячих полов. В некоторых помещениях и переходах бывают настолько горячие полы, что босиком не выдержишь температуры, можно получить ожог.

Коса задрал левую ногу, легко вывернул стопу без помощи рук и продемонстрировал всем огромный выпуклый рубец, покрытый мозолью.

– Это я в юности наступил на шипящую каплю огненного дождя. Она закатилась прямо в лаз пещеры, а я хотел её вытолкнуть ногой прочь… Если бы мы имели обувь, такого бы не произошло.

– Правильно, Коса. У нас есть специальная термостойкая обувь и даже одежда, в которых не страшен никакой огненный дождь. Правда, мы называем это явление природы лудильным конденсатом… – начал пояснение Магнус, но его оборвала Ронда:

– Про конденсат и прочие атмосферные явления, связанные с деятельностью Хозяев, мы ещё расскажем. Тебе надо поесть, Коса, отдохнуть, и, возможно, ты хочешь помыться, – скорее утвердительно постановила красавица Ронда, чем задала вопрос, и продолжила:

– Сейчас я провожу тебя в санационный узел, а потом в столовую.

Мужчины стояли полукругом, только Криптер всё это время сидел на жёлтой трубе, будто и предназначавшейся для сидения: она мягко промялась под человеком удобной ложбинкой. Вид у него был несколько усталым. Он поймал на себе взгляд Косы, улыбнулся, помахал рукой и сказал: