Леди Дракнесс - Средь бесконечной череды созвездий. Книга 5.1. Захпур

Дварф слегка выгибается назад. Рефлекторно.

Самую чуточку. Но мне много и не надо. Я вообще скромная.

Нежно обнимаю его сзади за мощную шею, стоя ногами на его пояснице, и изображаю ладошкой момент вскрытия его трахеи. Пара секунд, что он не может шевелиться. Но этого более чем достаточно.

Кстати говоря, след от ребра моей ладони у себя на шее он проносит дня три, как открытку на память.

Спарринг длился доли секунды.

Я даже не уверена, что все из собравшихся в зале все в нем рассмотрели.

И конечно, если бы не дикие, если бы меня не валяли по полу каждые выходные Звездочеты, мне бы пришлось туго. Тем более что на ментал выходить было запрещено. «Начальника» пожелал спарринговаться на физике…

Ну и лады, хозяин-барин. На физике, так на физике.

– Живой? – дружелюбно и нежнейшим голосом поинтересовалась я у медленно распрямляющего спину представителя руководящего состава училища.

Отмечая про себя, что свой след в его жизни в виде узенького отпечатка двух девичьих ножек, я, пожалуй, оставила и на его пояснице.

В ответ тот лишь скосил на меня два серо-голубых глаза и, поклонившись залу, молча вышел.

При этом его квадратная, широкоскулая, чуть грубо вытесанная, но при этом довольно симпатичная, если не сказать красивая, физиономия не выражала ровным счетом ничего.

А я, вздохнув про себя, понадеялась на то, что не слишком сильно придавила его самолюбие, и на то, что он не злопамятный.

За день же до начала собственно занятий нам выдали форму.

Серая с желтой полосой единственного шеврона, обозначающего первый курс. Ох, как же я была этому всему рада!

И складно сидящей на мне форме. И этой единственной (пока единственной) нашивке. И черным берцам, удобно севшим на ногу. И черной шапке, аккуратно смотрящейся на моей голове.

Да, не было пока на рукаве нашито эмблемы училища. Не было и знаков отличия родов войск. И цвет ее был один для всех.

Но была форма!

Все иное появлялось позже. Эмблема – со второго курса. А цветовое различие мундиров – после третьего. Знаки же отличия и вовсе появлялись после выпускных экзаменов.

Но я искренне радовалась и этому. Все же начало пути, положено.

Понятное дело, что до всего остального мне еще надо было дожить. Тем более, что три первых курса легкими не назовешь. Ведь программа шла общая для всех. И пилот должен был прекрасно разбираться в ремонте вверенной ему техники, а бортинженер – уметь пилотировать. А информатик – освоить психологию.

Одним словом, более-менее разделение по специальностям начиналось после «боевой», как ее называли, практики на третьем курсе. И то – относительное. В основном оно начиналось с шестого. Там уже жестко шла чисто специализация.

До этого же момента все хором учились вести допрос, чинить двигатели, разбираться в электронике, летать на всем, что только может летать, работать с генетическим материалом, не забывая и о простейших хирургических операциях типа зашивания ран и выемки пуль из подставившегося под них организма.

Ну и как же в военном заведении да без спаррингов, марш-бросков и прочих занятий по выживанию в различных предложенных начальством условиях? Никак, конечно.

Понятно, что во всем в этом был смысл.

Так, будущий пилот вдруг понимал, что психолог из него выйдет куда лучший, и переходил на другой факультет.

Да и шанс на выживание на войне был больше у того, кто мог заштопать себя и, будучи, например, биологом, все же починить кораблик, доведя его до базы.

Вот только (сущая мелочь) для начала надо было суметь пережить эти три года и «боевую» практику, стоящую особняком. Являющуюся чем-то, типа некоего Рубикона. Между «до» и «теперь».

Но все это было еще впереди.

А пока же я радостно вертелась у зеркала в предбаннике душевой, оглядывая себя со всех сторон и любовно поглаживая ладошками новенькую форму.

– Ну, и долго ты еще вертеться будешь? Дай хоть и остальным взглянуть на себя. – ворчливо произнес за моей спиной грасс, с усмешкой глядя на меня.

– Да ладно, ладно. Все уже, – примирительно отозвалась я, выпархивая из кабинки.

Физиономии моих приятелей тоже выражали удовлетворение. Пусть даже эльфар его и скрывал за маской безразличия. Вот только глазенки-то поблескивали всеми оттенками коричневого!

Одним словом, светясь от счастья, наша компания отправилась в столовую на ужин.

***

После вечерней трапезы у нас выдалась свободная минутка, и мы разошлись кто куда.