Александр Зеленский: Ожерелье из крокодильих зубов

Доклад подполковника был одобрен.

Несколько позднее в разведуправлении генштаба Романтееву сообщили о том, как прореагировали на взрыв моста через Куиту в штабе специальных сил ВС ЮАР. Там посчитали задачу, поставленную перед группой боевых пловцов, полностью выполненной. По распоряжению президента ЮАР все бойцы группы лейтенанта Скотта, как и сам их командир, были посмертно награждены высшей наградой Претории – Почетным крестом (Honoris Crux).

Вернувшись в Куиту-Куанавале, Федор Аверьянович выкроил время из своего достаточно напряженного служебного графика, чтобы навестить капитана Стрешнева, у которого после подводных взрывов выявились нарушения зрения и слуха. При этом Романтеев решил устроить для «контуженного героя» небольшой сюрприз.

– Как самочувствие? – поинтересовался контрразведчик, заходя в жилую двухместную палатку, куда снова поселился военный хирург. – Я смотрю, недолго тебя продержали в кубинской травматологии?

– Они не знали, куда меня спихнуть, – заулыбался Стрешнев. – Сначала собирались перевести в глазное отделение, потом в «ухо-горло-нос», в конце концов выперли к чертовой матери, решив, что я смогу лечиться амбулаторно. Я уж собирался снова начать оперировать, но начальник госпиталя полковник Ринарес объявил мне «краткосрочный отпуск при части на десять суток». Так что скоро все вернется в привычную колею. Отдыхать мне осталось... всего ничего! Кстати, сделаю вам обещанную операцию по поводу атеромы.

– Тут ты, герой наш дорогой, ошибаешься. Я ведь к тебе не с пустыми руками! Точнее с пустыми, но... – усмехнулся хитрый подполковник. – О твоих перемещениях по служебной лестнице пусть тебе скажет, того-самого, прямой начальник. Это его прерогатива. А я доведу до твоего сведения более приятную часть... Дадина! Можете зайти! Уж очень ей не терпелось тебя повидать, Стрешнев...

– Что?.. Дадина?.. Она жива?! – Аркадий, вскочив с койки, принялся лихорадочно наводить порядок в палатке, запихивая разбросанные предметы под подушку.

«Мулатка-шоколадка» впорхнула в палатку Стрешнева, держа в руках, словно победное знамя, бутылку игристого вина, и от ее радостной улыбки будто солнечный свет проник под тень потолочного тента.

– Здрафствуй, «доктор Ваня»! Видишь, я сама пришел к тебе! – медленно произнесла женщина по-русски, неимоверно коверкая слова, и весело рассмеялась.

– Ладненько... Так я вас оставлю вдвоем, – попятился к выходу Романтеев. – У меня дела, того-самого, срочные, да и вообще...

Проходя мимо прикроватной тумбочки у соседней койки, принадлежавшей коллеге Аркадия майору Винсану, Романтеев зачем-то прихватил пачку сигарет и зажигалку, лежавшие на ней.

Если честно, то никаких особо важных дел у Федора Аверьяновича в данный момент не имелось. Он просто вышел наружу, чтобы оставить «парочку голубков» наедине. А еще ему захотелось припомнить то, как удивила его «выходка» Дадины, которая сама заявилась в разведотдел штаба и поведала Романтееву о том, «как долго водили ее за нос» спецслужбы ЮАР, а вместе с ними и организация «Врачи без границ», проворачивая за ее спиной свои грязные шпионские делишки. Еще она сказала, что на все происходящее ей открыл глаза «доктор Ваня», которой сумел пробудить в ней огромное желание значительно больше помогать «бедным угнетенным африканцам». Больше того, благодаря тому же «доктору Ване» она решилась на кардинальный шаг в своей судьбе – креститься и стать доброй христианкой...

Что касается «шпионских игр», предложенных Дадиной, то они контрразведчика вполне устраивали. Считая себя настоящим профессионалом в вопросах разведки и контрразведки, Романтеев, конечно же, не поверил ни одному слову этой «вновь обращенной христианки». Он подумал о том, что Дадина решила заделаться двойным агентом, получая дивиденды как с одной, так и с другой стороны. И эта его убежденность в том, что он «разгадал вражьи козни», помогла Романтееву убедить ангольских руководителей подыграть «мулатке-шоколадке», снабжая ее хозяев заведомо ложными сведениями о замыслах стратегов из генштаба правительственных войск. И вообще, Романтеев очень рассчитывал на то, что с помощью Дадины ему удастся начать большую игру со спецслужбами противника и переиграть их.

Дальнейшая же судьба Аркадия была ясна. В ближайшие дни капитан медслужбы Стрешнев будет отправлен «на долечивание» на Родину.

Подполковник одну за другой выкурил три дармовые сигареты и только потом вспомнил, что «не курит». Покачав головой, Федор Аверьянович смял пачку с оставшимися сигаретами в комок и в сердцах зашвырнул ее на тент крыши соседней палатки. «Вот она – жизнь человека в погонах! Опять надо думать о главном!.. А “влюбленным голубкам” пора по клеткам... Время не ждет», – сказал он самому себе и, отдернув входной полог, решительно вошел в палатку...