Ирина Бехталь - Очень приятно, Ниагара. Том 2

По палубе за окнами салона в серой темноте в одну, потом в другую сторону громко и быстро протопали две неясные черные тени.

– Но это не всё. Ещё он просил передать, – Сабир бережно прислонил гитару к роялю и подошел, – одну вещь.

Повинуясь руке, вытянувшей меня из кресла, я оказалась на ногах вплотную к «классному типу», ощущая себя звенящей гитарой. Через секунду произошло сразу несколько событий. Сабир заключил меня в объятия и поцеловал, в салоне зажегся свет, и подвыпивший голос Рыжика громко завопил:

– Вот они! Я так и знал! Поэтому ты и не пошла отмечать, вы договорились! За моей спиной! Друзья называется! Уединились тут в темноте, любовнички!

Из-за плеча орущего на нас смотрело еще три пары глаз. Но внезапное вторжение, изобличающие крики и яркое освещение, казалось, не нарушили темноты, тишины и уединения. Сабир невозмутимо продолжал передавать адресату послание Фреди.

…Рыжик явно на меня обиделся, оставив своим вниманием и выказывая нарочитое почтение другим девушкам, выразительно выпячивая нижнюю губу каждый раз, когда мы ненароком встречались в коридоре или в столовой. По замыслу мстителя это, видимо, должно было привести меня в состояние полного отчаяния и мазохистского членовредительства под грузом всепоглощающей вины. Зато у Сабира нашлись желание и время для полнокровных разговоров, романтических экскурсий в капитанскую рубку и благотворительных мини-концертов в пользу одного зрителя.

Очень странными были эти отношения. На фоне ровного газона безусловного взаимного приятия произрастали отдельные дикие растения отстраненности и целые клумбы непредсказуемых эмоциональных взрывов. Большое, хитрое и опасное животное, таящееся губоко внутри у Сабира, пугало до обморока, притягивало как запретный плод, обездвиживало до столбняка, завораживало как гипноз.

До момента окончания круиза мы успели пережить две показательные истерики Рыжика, публично требовавшего моего прибытия и покаяния под угрозой выпрыгивания за борт и отказа настраивать звукоаппаратуру перед концером. Бессонные ночи давали о себе знать кратковременными периодами забытья днем, прямо на лекциях. Траектория моей дальнейшей сухопутной жизни сама собой прокладывалась параллельным курсом с тропой Сабира.

– Не прощаемся, жду тебя завтра часика в три, – в мою ладонь, отпустившую фалреп-трос трапа, опустился листок с адресом и номером телефона, – без возражений.

Хорошо быть колобком, круглый дурак не подозревает о возможных последствиях близкого общения с голодным коварством. Но чем объяснить неизменное любопытство кошки, подозревающей о погибели? Или наивность знаменитой «бесприданницы» Ларисы, покорно положившей голову в пасть ненасытного Паратова? Или мой приезд в гости к Сабиру «в три часика назавтра»?

Перешагнув порог квартиры, я была незамедлительно представлена миловидной, стройной и обаятельной женщине с подносом в руках.

– Познакомься, Ниги, это моя жена Эмилия. А с шедеврами её кулинарного искусства я познакомлю тебя в комнате, проходи.

Самым большим желанием в тот момент была немедленная эвакуация из гостеприимной квартиры. Но Мили, как называл её муж, так радостно захлопотала возле меня, что уход выглядел бы еще более диким, чем факт моего присуствия в их семейном гнезде. Повсюду в квартире в живописном и уютном беспорядке жили детские игрушки, явно указывающие на наличие у счастливых супругов ребенка мужского пола.

Чувствуя себя последней гадиной, я вежливо отвечала на вопросы хозяйки и судорожно отводила взгляд от лица Сабира, чтобы не опалить его прекрасные черты горящим гневом. Пылающий внутри меня вулкан невозможно было потушить минеральной водой или соком.

– Не переживайте, Ниги, – вдруг обратилась ко мне Мили, – я все знаю, не надо так нервничать. Поверьте, я только рада, что вы появились в нашей жизни.

Крайнее моё изумление перелилось через край плотины самоконтроля и залило квартиру, просачиваясь, кажется, даже к соседям. «Она всё знает и только рада»? Невозможно!

– Я говорю вам правду. Наверное, м-м-м… обычным людям тяжело понять, как может законная супруга с удовольствием воспринимать визит любимой женщины мужа. Но в нашем случае это так и есть. Мы с Сабиром стали фактически супружеской парой лет в семнадцать, не считая предыдущего большого романа длинной в десятилетие. Большая школьная любовь закончилась свадьбой и рождением сына. За годы семейной жизни мы оба выросли, переменились. Не стали относиться друг к другу хуже, но те дети, которые так трогательно и беззаветно любили, навсегда остались в прошлом. Зачем же отравлять отпущенное нам Господом земное существование придирками, конфликтами, неприязнью, ревностью или грубостью? Мне небезразлична жизнь отца моего ребенка, я по-прежнему испытываю к нему теплые и добрые чувства, благодарна и искренне желаю счастья. Мы вместе так давно, что я могу моментально определить состояние и думы Сабира. Именно поэтому я рада видеть вас в этом доме.