Николай Старинщиков - Леший

Следователь был худ и бледен. Брюки у него едва держались на тощем заду. Подобного измождения можно было добиться либо на почве безудержной сексуальности и недоедания, либо в результате какой-то внутренней болезни. Командиру было жаль смотреть на фигуру следователя, и он отвернулся. Тюменцев, явный фаворит происходящего, не скрывал брезгливой ухмылки, глядя на прокурорского работника. Было отчего ухмыляться: не без участия первого в губернии лица за какие-то полгода из гонимого дурака Сергей Сергеевич неожиданно превратился в умного, восстановился на службе, получил звание и теперь курирует сразу две «отрасли» в системе местного УВД – дежурные части и спецподразделения. Звание полковника ему обеспечено. При такой раскладке – даже страшно подумать – можно и генеральские погоны получить. Ничего сверхъестественного в этом нет. Все объясняется личной преданностью и больше ничем. И еще знакомством. Что-что, а уж знакомства Сергей Сергеевич способен заводить. Надо только постараться – организовать охоту или рыбалку – и погоны, считай, у тебя в кармане.

Тяжелый тулуп с трудом повесили на веревку у рыбацкого стана, чтобы дать просохнуть, и сунули в сырые карманы руки: пистолетный затвор лежал внутри. Не доставало лишь наручников и складного ножа. Не бог весть какое богатство. За хищение перечисленного и привлечь-то как следует не привлечешь.

– Отпечатки! – громко подсказывал Тюменцев. – Не забудьте снять…

Следователь прокуратуры молча писал протокол.

– Пальчики! – не унимался Сергей Сергеевич. – Почему вы не смотрите, как полагается?!

Следователь вновь пропустил мимо ушей замечание подполковника, уставившись в протокол.

– Лодку-то забыли осмотреть! – вновь рявкнул тот.

Следователь перестал писать и пристально посмотрел в глаза куратору, потом спросил:

– Извиняюсь, вы что кончали?

– Как что?! Институт.

– Понимаю, что институт. Но какой?

– Педагогический!

– Не факультет ли физического воспитания?

– Какая вам разница! – надул губы Тюменцев. – Высшее есть высшее. У нас тоже преподавали право.

– Видимо, плохо. Рекомендую заглянуть в уголовно-процессуальный кодекс и ознакомиться с полномочиями следователя. А теперь попрошу не мешать при производстве следственных действий, – сказал следователь, отворачиваясь.

– Ну, хорошо! Хорошо! – прошипел Тюменцев и отошел к автомашине. Оттуда доносился его голос, усиленный рацией: – Быть на своих местах, никуда не отлучаться!

Командир отряда стоял у реки, сцепив позади себя руки, и смотрел в заречную даль.

Закончив осмотр «корыта» и передав его на хранение в рыбачью артель, оперативно-следственная группа вместе с отрядом милиции особого назначения тронулась в город, собирая на пути дозорные группы и посты наблюдения. А уже вечером того же дня Сергея Сергеевича вместе начальником управления внутренних дел вызвал к себе губернатор. Как видно, тому доложили о прибытии работников милиции, и ему не терпелось узнать результаты рейда.

Начальник УВД и Тюменцев вошли к нему в кабинет, чувствуя себя виноватыми. Хозяин области, едва подняв глаза, вновь подставил им для обозрения лысое темя, что-то читая на столе.

Наконец он закончил и, указав рукой на ряд стульев вдоль длинного стола, вскочил и принялся бегать по кабинету, рубя воздух короткими, мохнатыми руками. Недавно избранный на должность, губернатор имел нрав человека, много видевшего и все знавшего. Он был способен управлять. Субъект федерации, то есть область, где были лес, нефть, химия с физикой, а также тяжелые металлы, подходил ему как раз по размеру. Кроме того, он был демократ: мог выругать человека матерно и тут же попросить прощения.

– Представьте себе: вашу тещу раком поставили на участке и натянули! – орал губернатор. – Что бы вы после этого стали делать, генерал?! А тут едва не убили у главы администрации области тещу, и всем до фени! Я повторяю: у губернатора! – вновь воскликнул он и добавил: – Чего тогда можно ждать простому человеку?

Приземистая фигура губернатора металась по апартаментам, готовая, кажется, забраться даже под шкаф: там еще только не побывала его неуемная натура.

– Собаку прикололи! Словно штыком прикончили кобеля! Мраморного дога! Целого жеребца! Охрану прикажете ставить для тещи?! – спрашивал, задыхаясь, Евгений Васильевич и тут же прибавил: – Но ей охрана не полагается. Выходит, что ей уже и на даче пожить нельзя? Кто он такой вообще, что мраморного кобеля мог сучком заколоть?! Можете вы сказать?!