Карл Май - Том 7. Невольничий караван

— Разве ты знал о моем приезде? — удивленно спросил Шварц.

— Знал. Мне написал об этом мой начальник, губернатор, да благословит его Аллах. Он пишет, что познакомился с тобой в Хартуме и очень рекомендует мне тебя, так что любые твои желания, какие я могу исполнить — для меня закон. Кроме того, здесь сейчас находится курьер с письмом для тебя.

— С письмом? От кого?

— От твоего брата, который ожидает тебя в ниам-ниам.

— Так он уже там? — радостно воскликнул Шварц. — Он двигался с Занзибара на запад, а я — из Каира на юг. Когда мы расставались, с тем, чтобы встретиться в стране ниам-ниам [90] Ниам-ниам («всепожирающие» — на языке денка; самоназвание — сандехи) — народ, проживающий на территории Восточного Судана, к юго-востоку от Дарфура, в бассейнах Нила, Конго и озера Чад. Далее в тексте романа К. Май подробно описывает жизнь и быт этого народа. , он обещал послать мне в Фашоду известие, как только дойдет до цели. Я, собственно, и прибыл сюда главным образом для того, чтобы узнать, нет ли от него письма, но, признаться, не думал, что он придет так рано.

— И тем не менее оно здесь и, говорят, весьма большое. Его доставил сюда очень молодой, но очень интересный человек. Аллах наградил его более острым умом, чем имеют тысячи людей в его возрасте. Он ждет тебя здесь уже много дней, и я успел хорошо его узнать. Ты, должно быть, приехал не прямо из Хартума?

— Нет. Оттуда я направился в Кордофан и Дарфур, чтобы понаблюдать за людьми, животными, собрать растения этих краев. Я составил очень большую коллекцию, и мне бы хотелось отправить ее отсюда в Хартум.

— Передай ее мне, и я сам займусь этим. Но ты и твой брат — вы должны быть очень отважными людьми. Разве ты не знал, сколько опасностей подстерегает чужаков в Кордофане и в особенности в Дарфуре?

— Знал, конечно, но люди моей профессии не могут себе позволить поддаваться страху.

— Видно, Аллах простер над тобой свою десницу. Вы, христиане, бесстрашные, непостижимые люди. Мусульманин благодарен Аллаху за то, что тот даровал ему жизнь, и не станет рисковать ею из-за нескольких травинок или жуков. Но тебе, кажется, не пришлось встретить на пути злых людей?

— О, напротив, сколько угодно, но, к счастью, я умею обращаться с людьми такого рода. Например, не далее, чем вчера вечером, меня чуть было не убили.

— Что? — мидур даже подскочил на месте. — Вчера вечером? Кто посмел тронуть хоть один волосок на твоей голове? К тому времени ты должен был уже находиться на подчиненной мне территории.

— Это случилось у Источника Льва.

— Ну да, это место находится в моих владениях. Но кто же он, кто посмел покушаться на твою жизнь? Назови мне его имя, и я найду его, куда бы он ни спрятался!

— Это не он, а они — хомр-арабы, которых я нанял, чтобы они сопровождали меня сюда.

— Ах, какая жалость! Хомры не стоят под моим началом. Я имею право наказать их только в том случае, если они находятся на подвластной мне территории.

— Они сейчас здесь, во дворе, связанные. Я привел их с собой, чтобы передать в твои руки.

— Они здесь? — изумился мидур. — Они пошли с тобой после того, как собирались тебя убить? Но в это невозможно поверить: ведь они не могли не знать, что их здесь ждет!

— У них не было другого выхода: им пришлось пойти со мной!

— Ну не томи, расскажи мне поскорее все с самого начала!

Мидур весь горел от нетерпения. Он все больше нравился Шварцу. В этой стране необходима была сильная воля и необычайная энергия, чтобы суметь защитить честных людей от разбойников. И тем, и другим этот человек, казалось, обладал в большой степени.

Не заставляя себя долго упрашивать, Шварц поведал собеседнику обо всех вчерашних приключениях, в том числе и о схватке со львами. Мидур с увлечением слушал и, когда рассказ подошел к концу, снова вскочил с места. Отбросив в сторону давно потухшую трубку, он вскричал:

— Убил двух львов и поймал их детеныша! Да ты герой, настоящий герой! И эти псы еще посмели поднять на тебя руку? Они еще будут молить меня и Аллаха о пощаде, но ни от него, ни от меня они ее не получат. Но постой: ты назвал имя Абуль-моута. Ты знал этого человека раньше?

— Нет, но слышал, что он известный работорговец.

— Да, и причем самый ужасный из всех. Ах, попадись он только ко мне в руки! Какая досада, что этот Отец Смеха помешал тебе поймать его! Теперь мне придется надолго распроститься с надеждой заполучить этого мерзавца, потому что он уйдет в далекую Умм-эт-Тимсу и не покажется здесь много месяцев.