Джеймс Шульц - Поиски шкуры собаки-рыбы

Ушли мы с этого места только днем. Тропа пересекала долину, по которой текла быстрая и извилистая Грин-Ривер, и день за днем было одно и то же – однообразный темный тихий лес, в котором лишь иногда встречались ручейки.

Однажды мы остановились, чтобы смотреть на поток, который, как я думаю, теперь известен как водопад Томпсона. Потом мы обошли подножие горного массива, Кор д’Аленс, который годы спустя стал известен своими шахтами.

На десятое утро после того, как мы покинули Плоскоголовых, мы вышли из леса на травянистую равнину, обдуваемую сильным западным ветром. Мы пересекли ее и попали в край хлопковых деревьев, перед нами лежало озеро, где жили Речные Люди. Зеленые волны накатывались на покрытом кусками гранита берег, на поверхности воды тут и там возвышались поросшие лесом островки, некоторые из них образовывали цепочку, идущую до противоположного берега, где возвышалась цепь высоких гор. Мы завершили вторую часть нашего путешествия.

Как мы могли видеть с нашего берега, река впадала в озеро примерно в середине юго-восточного берега и вытекала с юго-западного конца. Мы знали, что вытекающая река впадает в большую реку, которая нам и нужна, поэтому пошли на юг через луга, окаймлявшие берег.

Над нашими головами кружило множество водных птиц – утки, чайки, пеликаны. Ворон сказал, что пеликан – это плохое предзнаменование, потому что они – потомки убитых ножом птиц, которые перед этим погубили всех детей Солнца и Луны, кроме одного, Утренней Звезды.

Рассказав это нам, он некоторое время что-то бормотал, а потом сказал, что мы должны остановиться и принести жертву людям и существам глубоких вод озера. Развязав свой мешок, он достал из него маленький амулет из оленьей кожи, или священный мешочек, и из него совсем маленький, украшенный красной вышивкой из игл дикобраза. В него он положил пучок сладкой травы, полоску шкуры выдры, кусочек киновари и священного камня, называемого и-ниским (бизоний камень). Затем, надежно завязав горловину мешочка, он выбросил его в волны, молясь:

– Слушайте, Вы, Верхние Люди! Слушайте, Вы, люди и странные существа глубоких, темных вод! И Вы, духи земли и воздуха, слушайте! Вы все – пожалейте нас! Помогите нам; дайте нам вашей силы, чтобы мы могли безопасно пройти через земли многих врагов, и, найдя то, что мы ищем, невредимыми вернуться в вигвамы своих родных! Мы бедны, но жертвуем Вам самые священные предметы, которые у нас есть. Смотрите с любовью на наш дар и сохраните нас от опасностей, которые окружают нас со всех сторон.

– Ай! Пожалейте нас! – с чувством отозвался Питамакан. В его глазах были слезы, а мои словно закрыл туман; величественность и искренность, с которой Ворон совершил этот обряд, могли тронуть и более грубое сердце, чем мое.

– Она сказала мне сделать это! – сказал он нам, снова идя впереди. Его поступь снова стала твердой и энергичной, а на лице появилось выражение умиротворения, которое разделили и мы.

В полдень мы достигли глубокого залива, и рядом с ним были видны верхушки нескольких вигвамов, стоявших выше зарослей ив на берегу. На песчаном пляже играли дети, и мимо прошла женщина, неся на спине связку хвороста. Чтобы нас не заметили, мы спрятались в кустах, но нас и так никто не видел.

– Я думаю, что это – Речные Люди, несколько вигвамов племени, обитатели которых хотели остаться здесь вместо того, чтобы уйти на равнины, – сказал Ворон.

– Ай! Очень может быть, – согласился Питамакан. – Следовало бы нам перед выходом в поход поговорить со старым вождем – он мог бы рассказать нам немало интересного.

Я тоже не раз об этом думал, кода мы перешли горы. Мы слишком хотели первыми успеть добыть волшебную шкуру, чтобы никто нас не опередил.

– Хорошо, мы заляжем здесь до темноты, и затем выясним, кто эти люди, – объявил Ворон. – Если это окажутся Речные Люди, то мы поживем в их лагере день-два.

Мы оставались на месте до конца дня и видели, что прибыли еще другие люди и расположились на берегу. Когда совсем стемнело, мы осторожно приблизились к вигвамам, которые были все освещены небольшими горящими в них кострами. Мы надеялись, что послушаем разговоры людей и выясним, что это друзья; мы с Питамаканом очень надеялись на хороший прием и хорошую компанию. Что касается Ворона, то я не думаю, что он думал о чем-то, кроме общения с тенью его покойной жены.

Поскольку вокруг было много собак, мы остановились на безопасном расстоянии и стали слушать, чтобы понять , на каком языке говорят обитатели вигвамов. Мы с Питамаканом не знали ни слова из языка Речных Людей, но Ворону было достаточно услышать несколько слов.