Павел Амнуэль - Ход убийцы. Cобрание сочинений в 30 книгах. Книга 29

– Кофе, – потребовал Сингер, – и побольше.

– Ты что, – удивился я, – работал ночью? Учти, двойной тариф нашим договором не предусмотрен.

– От тебя дождешься, – хмыкнул Сингер. – Нет, ночью я спал, успокойся. Просто не успел выпить кофе, выходя из дома. Есть срочная информация.

– Выкладывай, – потребовал я, разливая кофе по чашечкам.

– Подражанский… Это мой сотрудник, которого я поставил дежурить у дома Левингеров, он был на посту до полуночи и вернулся в шесть… Так вот, он доложил час назад, что видел, как Сара возвращалась домой. Это было в шесть часов тринадцать минут.

– Возвращалась? – удивился я. – Ты хочешь сказать – выходила?

– Возвращалась, – повторил Сингер. – Приехала на серой «хонде», водитель высадил ее на углу, в сорока метрах от дома. Когда дверца машины открылась, в салоне на две-три секунды вспыхнул свет, и Реувен успел разглядеть водителя: средних лет шатен, большие усы, густая шевелюра, похож на ашкеназа. Он что-то сказал Саре и уехал. Сара вошла в дом – в салоне на несколько минут зажегся свет, потом погас. Должно быть, женщина легла спать. В отличие от нас, у нее, возможно, была бессонная ночь.

Я поднял трубку телефона и набрал номер. Долгие гудки продолжались больше минуты, я насчитал пятнадцать. Если бы телефон был подключен к автоответчику, я бы уже услышал приглашение оставить информацию. Автоответчик молчал, а Сара трубку не поднимала. Вероятно, действительно, спала так крепко, что не слышала верещания аппарата. Я опустил трубку.

– Этот твой Подражанский и сейчас там? – спросил я.

– Конечно.

– Жаль, – заметил я, – что он не записал номер машины. Хорошо бы проследить… Ну да ладно, теперь мы, по крайней мере, знаем, что любовник существует и что Сара ночь после похорон мужа провела с ним. Уехала она из дома после полуночи, не так ли?

– Да. Отсутствовала не больше шести часов, время для сна недостаточное.

– Достаточно времени для любви, – процитировал я название известного фантастического романа Хайнлайна. Сингер поднял брови – в фантастике, я знал, он силен не был, его хобби в литературе были, как ни странно, семейные романы типа «Поющих в терновнике».

– Как ты намерен искать этого красавца? – спросил я из академического интереса. Сингер терпеть не может рассказывать о своей детективной кухне, да и мне далеко не всегда интересно знать всю его механику – обычно эта рутинная работа более скучна, чем даже чтение «Поющих в терновнике». – Вряд ли Сара повторит свой ночной подвиг. Это ведь было глупо – отправиться к любовнику сразу после похорон. Наверняка он ей объяснил, что некоторое время им не следует встречаться и даже звонить друг другу. Если он, конечно, не полный идиот.

– Он не идиот, – подтвердил Сингер. – В роду Шаферштейнов идиоты не водились. Ави не исключение.

– Не понял, – сказал я. – Ави Шаферштейн? Тот самый? Как ты узнал?

Ави Шаферштейн был сыном одного из самых известных в Израиле юристов, одно время Шаферштейн-старший работал в Государственной прокуратуре, занимал ответственный пост, но не сошелся характерами с новым Государственным прокурором Эдной Арбель и был вынужден уйти. Официальной должности с тех пор не занимал, но консультации его стоили очень дорого. Ави, его сын, юристом не стал, одно время пытался заниматься издательским бизнесом, прогорел и купил небольшую фабрику по выпуску мороженого. Не очень престижное занятие для человека его круга, но Ави, видимо, имел свои представления о престиже. Деньги у него наверняка водились, но вряд ли он ворочал миллионами. Лишние четыре миллиона ему, конечно, не помешали бы. Интересно, где они с Сарой нашли друг друга?

– Тот самый, – сказал Сингер. – А найти его, к счастью, оказалось легче, чем ты думаешь. Месяц назад Ави нанимал меня для того, чтобы проследить за своим клиентом, который, по его мнению, хотел его «наколоть». Сумма была немаленькая – сто пятьдесят тысяч долларов, стоимость трехкомнатной квартиры в Рамат-Авиве. Мы с Шаферштейном пообщались тогда довольно тесно, и по описанию Реувена я сразу подумал на Ави.

– А Реувен…

– Нет, Подражанский его узнать не мог, в том деле он не участвовал. Получив сообщение и покопавшись в памяти, я понял, кого напоминает мне описание Реувена, и сразу же набрал номер Шаферштейна. По идее, Ави, если это был он, еще не мог успеть доехать до дома, но должен был появиться с минуты на минуту. Живет он один в пятикомнатной квартире. Никто не ответил, как я и ожидал. Я не клал трубку и смотрел на часы. Через три с половиной минуты Ави поднял трубку и запыхавшимся голосом сказал «Алло, это Ави, говорите».