Андрей Даньков - Биологическая опасность. Последний приказ

– В смысле? – спросил я. – То есть, три десятка автоматов, три сотни пистолетов и четыреста гранат, не считая патронов, появились у меня от балды?! – я начал заводиться от того, что кто-то с моего же позволения, для непойми кого, загрузил партию оружия, которым можно с лёгкостью захватить то же здание управления ФСБ в Кирове.

– Слушай, мы ничего не просили, кроме патронов, но их-то мы везём с собой в ручной клади и в багаже семей, а то, что ты нам рассказал, про это не говори. Даже Диме.

– Понял.

– Где, говоришь, оружие?

– Передний багажный отсек. Там обычно перевозят собак, продукты, всё, что имеет повышенную ценность и хрупкость. Но грузим иногда и обычный багаж.

– Понятно. Пойдём, посмотрим на наше “богатство”.

Мы с парнями пошли к люку багажного отсека, но перед этим я приказал Оле закрыть двери и достать пистолет-пулемёт, а Жека приказал всем своим, кто находился в салоне, быть готовыми к бою.

– Вот, смотрите. – сказал я.

Жека взобрался в отсек и две минуты что-то смотрел там. После он спрыгнул на землю и посмотрел на меня таким взглядом, что я сразу понял: не всё хорошо.

– Патроны не те.

– В смысле.

– Калибр. Ты же помнишь, что у наших автоматов калибр семь на шестьдесят два?

– Ну, помню. А калибр того, что мне дали тогда, пять сорок пять. Ты к этому клонишь?

– Да.

– И что?

– А что. Автоматы надо к делу. – сказал третий из спецназовцев.

– Вить, ты сними уже маску. – сказал Жека. – Чужих тут нет.

– Понял.

Боец снял маску и я увидел обычного русского парня.

– Приятно познакомиться. – с долей иронии сказал Витя.

– Взаимно. Так что с автоматами?

– Автоматы… Забираем их с собой. Один выдадим тебе, в том, что ты выстрелишь туда, куда нужно, я уверен. – сказал Жека. – Остальные – в патрули определим. У нас два ящика с цинками, а раз в каждом обычном цинке по тысяче сто патронов, ну почти, математика, у нас в каждом ящике полтора десятка таких. Значит, у нас по любому раскладу больше тридцати тысяч патронов калибра пять сорок пять.

– А как с патронами для “Грачей”? Их вроде мне не грузили.

– По поводу этого как раз: Пистолетов там штук двести пятьдесят, не больше. Остальные полсотни коробок, видимо, набиты рожками для автоматов, запасными магазинами для пистолетов и патронами к ним. Точно не скажу, но патронов там около сорока тысяч будет.

– Гонишь! – воскликнул я.

– Может быть. Но ты что, не смотрел на то, что написано на коробках?

– Смотрел, вроде…

– Дурак ты. Хорошо хоть бомбу не подкинули. Пистолеты тоже в патрули определим.

– А с гранатами что?

– Себе оставим. Пригодятся. Гражданские не умеют с ними обращаться… Ладно, давайте в салон, я спать хочу. – сказал Жека не по-военному.

– Поддерживаю. – сказал Витя. – Считай сутки на ногах.

– Ага. – сказал я, вспомнив события в Подмосковье.

Как я тогда подсчитал, я не спал двадцать семь часов – начиная от мародёрской прогулки и заканчивая полётом из захваченного регенератами Остафьево в Киров. Ну, это так, к сведению.

Поднявшись по трапу, я взял рацию и вызвал Олю.

– Оля, открой дверь. Всё в порядке. – сказал я в рацию.

– Сейчас. – сказала она. – Оружие мы убрали.

Через две минуты мы ввалились в салон, где Жека сразу убежал со своими парнями, а я, будучи как выжатый лимон, взял два пледа и плюхнулся в кресло рядом с любимой, где и отрубился…

08:31

Яркий свет майского солнца начал внезапно бить через лобовые стёкла самолёта, а так как дверь я оставил открытой, то лучи солнца коснулись и меня, отчего я проснулся.

– Проснулся? – спросила меня Лена. – Сладко спал, не хотела тебя будить.

– Да ничего. – я в шутку подёргал её за ухо. – Пора собираться.

– А как ты с самолётом будешь?

– Ну, на грунтовые или травяные полосы его нельзя сажать, так что будет тут стоять. Может быть, это был его крайний полёт.

– А почему не последний?

– Не говори так! Беду навлечёшь.

– Суеверный… – прыснула Лена.

– Ладно, пошли, поедим. – постарался я перевести тему.

– Пойдём. А что у нас есть?

– Наверное, касалетки с рыбой остались. Ну и наверное, пару батончиков, если мы их не съели в Кирове.

– Или в Москве… – грустно сказал я.

– Ладно. Всё равно, вдруг что-то есть поесть.

Мы прошли на кухню, где уже стояла Оля.

– С добрым утром. – сказал я. – Где Мишель?

– Помогает на кухне. Её развернули полчаса назад.

– Ладно… – сказал я. – когда завтрак?

– Через полчаса.

Я вышел из самолёта и увидел, как в метрах ста пятидесяти от нас стоял "КамАЗ", видимо в модификации для полевой кухни. А рядом с грузовиком стояло и три привычных прицепа, в которых на каждое 9 мая варят тонны гречки.