Клод Фели-Брюжьер - Азия в огне

— Что тебе нужно?.. Я не понимаю… Однако, если я не ошибаюсь, это — монгол! — заметил он офицерам. Затем он сказал сначала по-китайски, потом по-русски: — Я— капитан Меранд… Что тебе от меня нужно?

Монгол покачал головой.

Оба эти языка были ему, по-видимому, совершенно незнакомы, и продолжение диалога сделалось бы затруднительным, если бы не раздался, рядом с капитаном, голос полковника Коврова, начальника миссии. Его известили о случившемся, и он не замедлил придти узнать, в чем дело.

Полковник превосходно был знаком с азиатскими языками и быстро напал на тот, который ему был нужен для монгола, физиономия которого мгновенно прояснилась.

Выслушав его, Ковров сказал Меранду:

— Это несомненный монгол и хорошего рода, вдобавок, я полагаю. Ему дано устное поручение к вам, но он может доверить его только вам одному!

— Да это же невозможно, так как мы не понимаем друг друга. Вы должны служить нашим переводчиком, полковник!

Ковров перевел монголу предложение Меранда. Странный субъект запротестовал чрезвычайно энергичным жестом.

— Он может сообщить это только вам одному… Это очень любопытно, однако, я не вижу, как вы выйдете из затруднения!

Но едва успел полковник докончить сразу, как всадник сделал знак одному из двух конвоиров, с которыми уже разговаривал раньше, и которые держались неподалеку от него.

Те немедленно приблизились и выслушали его с заметным почтением.

Ковров и Меранд смотрели на все это, очень заинтригованные.

Наконец, монгол снова обратился к полковнику, и тот еще раз перевел его слова Меранду.

— Он предлагает переговорить с вами при помощи одного из этих конвоиров, который знает также и русский язык. Но он просит вас отойти в сторону, настаивая, что только вы один можете узнать то, что он хочет вам сказать!

— Пожалуй! Мне интересно узнать, в чем состоит его секрет… Сначала я думал, что этот верховой послан к нам Федоровым… Кстати, имеете-ли вы от — него известия?

— Нет… И я начинаю беспокоиться, отчего он все не возвращается… Ни он, ни Усбек… Они уехали ранним утром, на рассвете… Самое позднее, к завтраку они должны были уже вернуться. Я чрезвычайно сожалею, что они не взяли с собою телеграфного аппарата — мы не можем сообщаться…

Затем Ковров прибавил:

— Вы знаете, как я озабочен недавно случившимся инцидентом, о котором мы только что говорили. Я не предвижу ничего хорошего от встречи с этим фанатическим ламой, который проповедовал такие странные вещи и который посылал нам вслед проклятия из улуса, мимо которого мы проходили на прошлой неделе… И, что меня поражает сейчас, это — странная пустынность равнины… Мы находим на ней только следы стад и стоянок… В это время она обыкновенно бывает вся покрыта этими стадами. Можно подумать, что перед нами бегут! Китайская дорога, всегда такая людная, пустынна! И этот субъект! Его поручение к вам имеет несомненную связь с каким-нибудь происшествием на границе!

Сделав знак Полэну находиться поблизости и наблюдать за неизвестным — Меранд, вместе с ним и двумя конвойными, пошел в свою палатку. Полэн уселся шагах в двадцати, против входа.

— Чорт возьми! Не нравится мне этот молодчик! — ворчал он про себя, зажигая свою коротенькую трубку. — Небось, не увернешься от меня, в случае чего… Здорово прихлопну…

Лошадь монгола, оставленная всадником не привязанной за повод, принялась пощипывать траву, в то время как Полэн продолжал беседу с самим собою.

— Итак, что тебе от меня нужно? — спросил Меранд у незнакомца, очутившись в палатке.

Монгол сказал переводчику несколько слов резким и торопливым голосом.

— Ему велено передать вам, чтобы вы немедленно сели на лошадь, и он проводит вас до русской границы! — перевел туземец.

— Что это значит? С какой стати? Кто дал ему подобное поручение?

Меранд, в глубочайшем изумлении, предлагал эти вопросы один за другим.

После нескольких мгновений разговора монгола с переводчиком, причем тон незнакомца делался все более и более резким, и внушительным, переводчик заявил Меранду:

— Он больше ничего не может объяснит… Его послали, и он должен уехать отсюда не иначе, как с капитаном Мерандом!

— Что за бессмыслица! — сердито вскричал Меранд. — Мне угрожает опасность, что-ли? Но тогда, значит, и миссия тоже в опасности? Скажи ему, этому посланцу, что европейский офицер не покидает своего поста! Пусть же он растолкует, в чем дело!