Светлана Савиных - Дурий из Дуракии

Сам того не замечая, в состоянии полного отупения, прошёл весь день, пока не заметил, что солнце клонится к закату. Решил, по привычке, заночевать у реки, тем более что припасов из избушки не взял, а свои почти закончились, а тут можно наловить рыбы. Соорудил из веток, под высоким обрывом, шалаш, сплёл ловушки для рыбы и притопил их у берега, затем, набрал сушняка для костра и приволок поваленный ствол засохшей берёзы. Наломал еловых лапок и накосил серпиком травы для подстилки. Когда костёр хорошо разгорелся, проверил ловушки, рыбы набилось немало, перемазал её речной глиной и засунул, сбоку, под головешки. Чтобы не чувствовать голода, пока готовится рыба, вскипятил воду в котелке и бросил туда сбор сушёных ягод, который всегда со мной в странствиях.

Уставившись на огонь, предался воспоминаниям, о том, как Ягын, вытащил меня совсем маленьким из кустов с огромными колючками, где меня спрятали родители. Но от кого? Куда делись все жители? Эти вопросы учитель запретил задавать, сказав, что сам не знает ответы, а пустые разговоры на эту тему, будут только вредить мне, вселяя тщетные надежды. Он привёз меня в свою избушку и заставлял дни напролёт просиживать в бочке с водой, пока у меня не зажили все раны. Теперь то я понимаю, что вода была не простая, а лечебная, а тогда мне такое исцеление казалось чудом.

У Ягына тогда жил его ученик Асу, который должен был скоро уйти в мир, чтобы занять своё место. Он целые дни проводил в тренировках, не только оттачивая боевое искусство, но и техники маскировки. Потом я узнал, что ему предстоит путь воина, телохранителя, если потребуется шпиона и наёмного убийцы. Я был уверен, что мой спаситель будет учить меня тому же и с нетерпением ожидал начало занятий, но оказалось, что он присматривался ко мне, выбирая для меня свой уникальный путь.

Когда Асу покинул учителя, хозяйственные дела легли на мои плечи, приходилось всем заниматься: и дрова собирать, и бельё стирать, и еду готовить. Помимо этого, ещё и ходить с Ягыном по лесу, учиться собирать травы, коренья, различные камни, змей, пауков, насекомых, лягушек и ящериц, а потом всё это перерабатывать на особые снадобья, которыми пользуются знахари и маги. Мне по началу было всё это скучно и в тягость, но потом втянулся и начал кое-что понимать, даже сам себя лечить от мелких болячек и простуды.

Вечерами мы развлекались тем, что Ягын рассказывал о своих путешествиях в лицах, изображая тех, кого встречал на своём пути. У него это получалось настолько здорово, что я невольно заразился этим и сам стал пытаться изображать зверюшек, птиц и людей, которых мы встречали в наших путешествиях, к примеру, покупателей зелий в окрестных селениях. Потом, я стал один ходить за сырьём, относить товар на продажу. К этому времени, я умел не только собирать, заготовлять и обрабатывать добытые вещества, но и научился притворяться, в случае необходимости, в умалишённого или больного разными неприятными болезнями человека, от которого все будут шарахаться, типа падучей или паралича. Однако, лучше всего у меня получалось прикидываться больным на голову, нравилось пугать людей или вводить их в ступор своими странными речами. Я мог скопировать речь любого человека или животного и использовать это, чтобы обмануть преследователей. А такое тоже бывало, когда занимаешься торговлей таким редким товаром, да ещё и дорогим.

Солнце закатилось, только тонкая полоска неба горела на краю земли, освещая сумерки. Достав испекшуюся рыбу, сунул в костёр берёзу, чтобы хватило огня на всю ночь. Обколотив глину с двух самых крупных рыбёшек, с удовольствием обглодал их до косточек, а остальную завернул в тряпку и сунул в одну из своих котомок, висевших на ветке в глубине шалаша.

Не спалось. Несколько раз вставал за ночь, чтобы передвинуть ствол берёзы в костёр, прислушивался к голосам леса, плеску рыбы в реке. Каждый раз только закрывал глаза, видел умирающего Ягына и чувствовал, как вытаскиваю кол из его груди и кровь учителя выплескивается из раны мне на руки. Вздрагивал, от этого жуткого ощущения, и просыпался.

Как только забрезжил рассвет, сел, скрестив ноги, чтобы помолиться и привести чувства и мысли в равновесие. Слова, давно заученные наизусть, почему-то сегодня, то пропадали, то складывались не тем порядком. Пришлось приложить немало усилий и времени, чтобы почувствовать, что кошмар покидает меня, и я невольно уснул.

Проснулся так же внезапно, как и заснул. Показалось, посторонний звук нарушил гармонию птичьих голосов. Точно, по лесу кто-то тихо шёл, то удаляясь, то приближаясь, словно петляя, останавливался, будь то что-то искал. Упёршись ногами в шалаш, приподнялся к краю обрыва берега и выглянул.