Влад Волков - Хроники Бальтазара

Мужчина вскрикнул, ощутив, как жгучий яд тут же принялся разливаться по телу, но боль лишь раззадоривала на битву. Скинув с себя тушу и вынимая из глазницы уже бездыханного людозмея свой клинок, он ринулся вперёд, гневно размахивая им в прыжках, ногами отводя от себя опасные копья и срубая клыкастые головы со змеиных вытянутых шей, покрываясь их брызгавшей синей кровью.

За гибелью первого шёл следующий серпент. Каждый, кто приближался, получал режущим взмахом меча резвый и сильный удар, чаще всего оказывавшийся смертельным. Правда, одно из упавших, ещё недобитых тел умудрилось вонзить свои зубы в икру правой ноги некроманта, остановив его движения и едва не повалив наземь.

Бальтазар со злости отсёк голову существа, застрявшего клыками в его плоти. И песок вокруг вновь обагрила густо-голубая жижа, фонтанируя из раны так, что попала брызгами некроманту прямо в глаза. Пальцами левой руки он старался их протереть, отвлёкся на попытки отцепить и вытащить из себя эти подобные изогнутым кинжалам крупные клыки, как из мрака появилась громадная четырёхзубая пасть Тескатлетона, раздувавшего свой капюшон и готового вот-вот схватить некроманта.

Причём два верхних зуба гигантского червя были крючковато загнуты вовнутрь, а нижние клыки торчали как лишь слегка изогнутые сабли. Внутри мелких других наростов, как казалось чернокнижнику, не имелось или те были почти незаметны. Такая конструкция клыков позволяла при движении челюстей разрывать схваченные тела на несколько частей и просто заглатывать. Жевать столь крупному чудищу было не обязательно, с его размерами, что человека, что эльфа, что целую корову или антилопу, оно вполне было в состоянии затащить себе в пасть целиком.

Нигде не говорилось, что у серпентов ядовитая кровь, однако же, меж веками определённо чувствовалось неприятное раздражение и лёгкое жжение, постоянно заставлявшее сощуриваться, как бы старательно он те не протирал. Но приближающийся рывок инфернальной кобры заметить вовремя, к счастью, удалось.

Пришлось перекатом нырять в сторону вместе с оставшейся на ноге вонзённой головой. И чем больше было движений, тем болезненней сам углублявшийся укус, и тем больше яда стекало по этим гладким клыкам в растягивавшиеся раны. Земля задрожала, когда туша гиганта окончательно вылезла наружу и уже не торчала из озерного дна. Теперь чудище могло появиться вообще откуда угодно. Дымчатый ворон давно рассеялся, а вот сотканный космический мрак стал больше мешать уже самому Бальтазару.

Он начал разрушать это заклинание, чтобы видеть побольше. Ринулся к силуэту толстяка, чтобы рассечь путы, но это оказался дворф рядом с банджо, схваченный жрецами в заложники, словно тот может быть хоть чем-то дорог пришлому чернокнижнику. От подобной наглости некромант аж остановился на месте, не веря глазам своим.

– Стой, или он умрёт! – шипел один из серпентов в клафте.

– Выручай, братан! – взмолился синеглазый дворф, поглядев на него, он попытался даже протянуть руку, но его сцепили ещё крепче.

Мужчина не испытывал к тому сейчас ни капли сострадания. Бросая пленника со змеелюдьми, новоявленный барон Кроненгард просто отправился сквозь развеивающуюся дымку к кромке озера на борьбу с огромным извивающимся чудовищем, несмотря на все раздосадованные возгласы и крики о помощи гномьего голоса. Его было бы жалко убивать, если б он был на стороне серпентов, а раз они не друзья, то пусть сам выкарабкивается из передряги. Барды обычно носят с собой какое-нибудь оружие для защиты от разбойников на дорогах.

Пока плавно растворявшееся колдовство скрывало движения некроманта, была возможность приблизиться к гиганту незамеченным, впрочем, у твари-то глаз никаких не наблюдалось, главное, чтобы его прислужники не помешали с ней разделаться. Причём, сделать это надо было как можно скорее, иначе яд совсем скуёт тело, да и пронзённая икра уже заставляла прихрамывать. Необходимо было взять себя в руки, позабыть о боли на какое-то время и стремительно действовать.

Теперь было видно, что у монстра на кончике хвоста, где чешуя была багряного оттенка, также раскрывалось что-то перепончатое, напоминавшее небольшой веер, которым тварь яростно колотила по земле, поднимая песчаную пыль. А создаваемая быстрым бегом Бальтазара вибрация передавалась пластинам на брюхе Тескатлетона. Так что змей теперь без труда мог определить местоположение жертвы. Правда, прицелиться было непросто, ведь та стремительно к нему приближалась, и необходимо было предугадать момент.