Нина Дианина - Два крыла

Вокруг царила тишина, нарушаемая только шелестом листвы, отзывающейся на летающий вокруг нас на просторе ветер. Сквозь качающиеся листья виднелось ночное небо, сверкающее искрами звёзд всех размеров и оттенков. Было потрясающе красиво.

Я слышала мерный стук сердца Бранжена под своим ухом, этот звук почему-то очень меня успокаивал. Сама не заметила как заснула.

Глава 6

Аль шёл к покоям отца по украшенным цветами, картинами и архитектурными изысками коридорам дворца и раздумывал, зачем он понадобился отцу утром? Ведь они собирались встретиться днём вместе с другими магами на совещании по безопасности, однако явившийся к нему личный камердинер короля со всей вежливостью торжественно заявил, что «его величество ждёт его высочество принца в своих покоях на завтрак».

Слуга распахнул дверь в строгую, выдержанную в синих тонах королевскую гостиную, и принц увидел отца за столом, накрытым для завтрака на двух персон. Отец ценил комфорт, но не позволял лишним вещам и украшениям проникнуть на его территорию. В гостиной находилось лишь всё необходимое для комфортного пребывания: добротная мебель из выбеленного дерева, да стояли у стен несколько светильников виде белых шаров разных размеров. Синие узорчатые шторы и занавеси прикрывали эркер, а над пустой полкой камина из белого мрамора висело зеркало, отражающее отсутствие в гостиной милых безделушек, так любимых женщинами.

Кондурсен был в свободной утренней одежде: бежевые брюки, мягкие сандалии, а сверху накинут халат. Но даже такая одежда не давала забыть, что это король в самом расцвете зрелости. Давно ушла юношеская стройность, но ей на смену пришла сила и мощь. Наверное, седина уже тронула его светлые волосы, но она пока пряталась в этих ещё золотистых прядях, небрежно схваченных сзади в низкий хвост.

Они были похожи с сыном. Разница была только в выражении глаз.

Взгляд короля давил своей властностью и подчинял.

– Садитесь, ваше высочество, – кивнул он сыну на соседний стул. – У нас с вами будет важный разговор, касающийся нашей семьи.

Слуга вышел, и король накинул на свою гостиную магическую защиту от прослушивания.

– О чём вы хотели поговорить со мной, отец? – вопросительно поглядел на него принц, присаживаясь рядом и подвигая к себе кофейник.

О твоём вчерашнем ритуале, – Кондурсен покосился на сына, не прекращая завтракать.

– Вы же провели его вчера с Грендером? Почему ты мне не сказал, что собираешься его провести, сын? Нет, мне докладывали, что ты ищешь способ вернуть Мири и даже нашёл описание ритуала пробуждения нашей родовой памяти. Но о том, что ты готовил его целый год и всё же решился провести, я догадался только вчера.

– Кто сказал?

– О твоих желаниях и намерениях – конечно, твои болтливые фаворитки. Но, признаюсь, я переоценил степень их осведомлённости и недооценил твоё упорство и скрытность.

А вчера доложили, что ты уединился на магической башне. А потом по остаткам магии на ритуальном столе я понял, какой именно ритуал вы проводили.

– Ты сам потом поднимался на башню?

– Да.

– И что теперь? – упрямо вздёрнул подбородок принц.

– Ты добился того, чего хотел? – ответил вопросом на вопрос отец, одарив его тяжёлым взглядом. – Увидел кто это?

– К сожалению, нет.

– Что же, можно сказать, я доволен.

– Почему? Но почему? – вскинулся Аль. – Мы с тобой никогда не говорили об этом, но я знаю, что вы с мамой тоже тяжело переживали эту потерю.

– Поэтому и не говорили, что тяжело это вспоминать. Но сейчас придётся. Ты ешь, ешь, день впереди длинный, полный забот. А пока ешь, объясни мне, чего именно ты хочешь добиться своим пробуждением памяти принцессы Альмиреллы у чужой нам девушки, которая сейчас полна своей жизнью и своими интересами, не подозревая о той силе, которая в ней живёт.

– Я хочу наладить ту связь и любовь, которая была между нами с сестрой. Хочу, чтобы Мири вернулась ко мне.

– Хорошо, Кори, это желание понятно. Хотя ты явно обманываешь сам себя. У тебя связь была с сестрой: принцессой, ровней, дочерью твоих родителей. А та девушка уже не принцесса, не наша дочь и никогда сестрой тебе не будет. У неё есть свои собственные родители и семья. Она нам не кровная родственница, объявить её дочерью я не могу. Самое большее – её величество может взять её воспитанницей. Ты думаешь, для них обоих это будет счастьем? Тебе не кажется, что пробудив в девушке память Мири, сестру ты себе не вернёшь, а только внесёшь сумятицу и в нашу жизнь, и в жизнь незнакомых тебе людей?