Кира Измайлова - У ворона два крыла

Как и все юные волшебники, первого сентября я села в Хогвартс-экспресс, отправляясь в Школу чародейства и волшебства, чтобы научиться обращаться со своим даром. Немного страшно было уезжать от родителей и привычной жизни на целых полгода, да еще так далеко, но я привыкла к этой мысли с раннего детства и надеялась справиться достойно.

Знакомство с кем-либо не заладилось: в купе со мною оказались две девочки, которые явно сошлись еще на перроне, и теперь весело болтали, а третья уткнулась в книжку и на предложение познакомиться только назвалась и разговаривать не захотела. Ну что ж, подумала я, может быть, в школе дела пойдут лучше?

Поезд шел долго, я от скуки сперва листала «Историю Хогвартса», хотя прочла ее еще дома, потом достала свой ланч в промасленной бумаге и вежливо предложила остальным угощаться. На меня не обратили внимания ни веселые болтушки — они накупили сластей у разносчицы, — ни книжная девочка. Поев, я решила сходить выбросить обертку и вымыть руки, но туалет оказался занят. Хуже того, там кого-то отчаянно тошнило.

Я отошла подальше по коридору и встала у окна, делая вид, будто любуюсь пейзажами. Пейзажи и впрямь были очень хороши, и я едва не упустила момент, когда дверь туалета открылась, и в коридор вышел высокий мальчик примерно моих лет, темноволосый, бледный до зелени. Его откровенно пошатывало.

— С тобой все в порядке? — спросила я на всякий случай.

— Не твое дело, — огрызнулся он и распахнул форточку.

— Извини, я просто шла мыть руки и случайно услышала… — тут я подумала, что вряд ли кому-то будет приятно, если его застанут в такой ситуации, и попробовала исправить положение: — Если тебя укачивает, могу дать таблетку. Меня тоже иногда в поезде…

— Ты вроде бы шла мыть руки? — недобро посмотрел он на меня. — Вот и иди.

Я вздохнула, вошла, выбросила скомканную бумагу в урну. Тут было чисто, как ни странно, так что я сделала то, за чем пришла, и вышла.

Тот мальчик еще не ушел, он открыл форточку и дышал заоконным ветром. Что и говорить, в поезде было душновато. Еще бы, столько студентов!

Я прошла было мимо, но он вдруг повернулся и сказал вслед:

— Погоди. Извини, что нагрубил.

— Ничего, я не обиделась, — ответила я. — Видно же было, что тебе нехорошо.

«Мужчины, когда болеют, делаются невыносимыми, даже если это всего лишь легкая простуда», — всегда говорит мама.

— Все равно, я не должен был срываться.

— Ну хорошо, извинения приняты, — ответила я. — Можно, я тоже подышу? В купе душно, а соседка не дает открыть форточку, говорит, боится простуды.

Разумеется, я солгала, но разве что самую чуточку. В купе мне возвращаться и впрямь не хотелось, а мальчик мне понравился.

— Это же не моя собственность, — серьезно ответил он и подвинулся, давая место у форточки. — Красиво, правда? Никогда не видел ничего подобного.

— А откуда ты?

— Из Лондона, а ты?

— И я. Неужели ты никогда не выезжал из города?

Он покачал головой, глядя в окно, и больше вопросов я задавать не стала: вдруг он из небогатой семьи, которой поездки на природу просто не по карману? Это меня на лето отправляли к бабушке на ферму, там похожие холмы и поля…

— Ты чистокровная? — спросил вдруг он.

— Нет, полукровка, — ответила я, — ну если можно так выразиться. А ты?

— Я тоже, — мальчик вдруг помрачнел. — Но кто мои родители, не знаю. Я сирота с рождения.

— Прости, пожалуйста, я не знала…

— Откуда же тебе знать, если я не говорил? — криво усмехнулся он. — Я даже не знаю, кто именно был волшебником, мать или отец. Скорее, все же отец.

— А почему ты так решил? — не поняла я.

— Потому что мать умерла через час после того, как я родился, в сиротском приюте. Там я и вырос… Как думаешь, могла волшебница умереть от такого?

— Я не знаю, — честно призналась я. — Может, что-то пошло не так, она потеряла сознание и не успела произнести заклинание. Или у нее забрали палочку…

— Она была в сознании и успела сказать, как меня назвать, — ответил он задумчиво и явно процитировал с чужих слов: — Том — в честь отца, Марволо — в честь деда, а фамилию дать Риддл. Ну а служащим приюта все равно, как звать сироту.

— Симпатичное имя, — сказала я.

— Терпеть его не могу, — фыркнул мальчик. — Но это единственное, что может привести меня к отцу. Хочу посмотреть ему в глаза…

Я помолчала, потом сказала:

— Ну, тебя хотя бы не назвали в честь кошки.